Предатель. Я к тебе не вернусь! (СИ)

Он дезориентирован, но лишь ненадолго, едва я успеваю вскочить на ноги и попытаться бежать, как он наваливается на меня с животным рыком!

— Стой, дрянь! Куда собралась?! — он хватает меня за волосы и мои ноги моментально слабнут, я лечу на пол, бьюсь коленками и ладошками об твёрдную плитку, едва не упав на живот.

Так больно! Слёзы брызжут из глаз. Степан снова дёргает за волосы, пытается меня так поднять, чтобы закинуть обратно на стол.

Я пытаюсь отбиться руками, но ему плевать.

— Умоляю, отпустите! — на автомате вырывается из губ, хотя умом понимаю…

Пощады не будет.

— Какая же ты наглая! Нет просто лежать, невредимой была бы почти, а так! — рычит ещё громче и сжав кулак, вижу, как хочет снова меня ударить.

Прямо как в тот раз, когда было невыносимо больно. Моментально снова чувствую вкус крови на губах и то, как внутри холодеет все.

Меня никогда так не били. Никогда…

— Нет! — от собственного крика звенит в ушах и я не замечаю, как дёргаю той самой ногой, которая до сих пор болит от укола.

Меня как током от боли прошибает от такого резкого рывка ей, но голой ступней со всей силы я бью Степану в пах, так, что он складывается почти напополам и воет невыносимо.

Я задыхаюсь, грудь словно обручем сдавливает. И лёгкие и сердце, что бьётся в агонии. Слёзы текут по щекам, нос горит от боли вместе с губами.

Ноги дрожат, я едва могу вскочить на них. И сразу же бегу к выходу из кухни, пока Степан не может меня схватить.

Вот только…

Прямо в проходе я налетаю на Елену.

— Ах ты дрянь, очнулась! — рявкает так громко, а затем хлещет ладонью по лицу так, что слабые ноги снова подкашиваются и я падаю в угол возле прохода из одной комнаты в другую.

Глаза застилают слёзы.

Это конец…

Она налетает на меня, подобно своему мужу, хватает за горло и сдавливает так, что я начинаю задыхаться.

— Не… надо… — умоляю едва слышно.

Но ей плевать.

Это действительно конец?…

Вот так всё и закончится?…

Я даже не увижу своего ребёнка?

— Марат… спаси… — снова умоляю, когда сознание уже практически полностью угасает.

Последнее, что я слышу, это безумный рёв.

Такой отчаянный… и знакомый.

Но я не успеваю осознать, чей он…

Проваливаюсь в темноту.

46 глава

— Ангелочек…

Сквозь вату едва слышу одно слово. Но такое особенное…

— Пожалуйста, проснись… всё уже хорошо.

И голос такой знакомый… и тоже особенный.

Любимый, несмотря ни на что. Голос Марата.

Да… его… голос Марата…

Марата?!

Я резко распахиваю глаза и вдохнув, тут же начинаю громко кашлять. Мои лёгкие горят, просто безумно. А шея болит, словно её до сих пор сдавливают сильные пальцы Елены…

Глаза за секунду наполняются слезами, но даже так… я всё понимаю.

Мы встречаемся взглядами с Маратом. Это он. Даже сквозь слёзы, я уверена, это он.

— Марат! — в висках долбит болью, а в ушах звенит от собственного голоса. Не успеваю больше ничего понять, я вешаюсь на шею мужа и обнимаю его крепко крепко.

Эмоции бьют фонтаном. Всё моё тело трясёт, я громко рыдаю и повторяю имя мужа. Боюсь, что это всё просто мираж перед тем, как снова оказаться с Еленой в одной комнате.

Но надеюсь, что он правда спас меня. Услышал мой зов и пришёл на помощь.

Его руки обнимают меня в ответ, я чувствую, что он сам подрагивает от эмоций, не плачет, но едва держится.

Понимаю, что он безумно боялся не успеть.

— Как хорошо, что они ничего не успели сделать. Как хорошо, что ты цела, любовь моя. — шепчет прямо на ухо и чмокает меня туда же и ниже, целует шею, плечи, лицо, просто где дотянуться может. Короткие ласковые чмоки.

Всего лишь ночью я оттолкнула бы его, но сейчас лишь жмусь крепче и в очередной раз всхлипываю.

Не сразу, но вдруг осознаю, что мы сидим просто в какой-то траве, я на коленях Марата, у него сбиты костяшки просто ужасно, а позади тот самый жуткий, старый дом…

Вокруг него ходят какие-то мужчины. Вижу Громова, который что-то им командует… и…

Елену, Степана и… Анжелу. Первая дёргается, как сумасшедшая в конвульсиях, пытаясь так выдернуться из захвата. У второго вместо лица просто… ужас. А у третьей тоже разбит нос, губа и кровь на лбу. Они выглядят ужасно, но… жалко их не становится, после того, что я испытала.

Всех их троих скрутили и пересаживают с одной машины в другую, покрупнее. Как настоящих преступников…

Они ими и являются.

— Лера! — из мыслей выдирает голос Арины. Мы встречаемся взглядами, её зелёные глаза горят таким волнением…

Понимаю. Что так рада её видеть! Она подбегает ближе, но не совсем, потому что Марат моментально сжимает меня крепче в своих руках, будто боится, что я хочу уйти.

Но у меня нет ни сил, ни желания…

— Господи… Арина, я так рада тебя видеть… — бормочу и только сейчас замечаю, что мой голос хриплый от удушья.

Елена… я думала, она прекрасный врач и дружелюбная женщина. Но она оказалась сумасшедшим монстром, готовым пойти на всё ради своей дочери.

Надеюсь, её ждёт достойное наказание. Простить такое… я не могу.

— А я тебя! Мы скоро отвезём тебя в больницу, но сейчас вот, я принесла тебе воды… — Арина протягивает небольшую бутылку и я замираю всем телом, даже дышать перестав.

Просто смотрю на неё. Мы с ней хорошие подруги, я уверена в Арине, но…