Предатель крови

Что ж, надо было двигаться дальше, и я поплелся на седьмой этаж: пока однокурсники со свистом и гиканьем носились на метлах, благо выдался хороший денек, мы стенали под игом Риддла. Правда, получая при этом определенное удовлетворение, в основном моральное: девочки наши на первом курсе были впереди всех (хотя я настоятельно попросил Джинни особенно не выделяться), да и мы с Невиллом из середнячков упорно продвигались в хорошисты. Торопиться нам было некуда.

— Том, по-моему, это уже программа старших курсов, — сказал я, часа два поломав голову над задачкой по трансфигурации. Ничего не получалось. А если получалось, то от этого хотелось немедленно избавиться.

Риддл в очередной раз обнаружил, что мы с Невиллом только нахватались чего-то по верхам в этой теме, а девочки вообще еще ничего не знают, и взялся за нас всерьез, отложив защиту на потом, «как самое простое», по его выражению.

— Ничего, — ответил жестокосердный Том. — Я дошел до этого своим умом, а вам в клювик все вкладываю. Извольте глотать.

— Может, ты будешь засовывать нам в клювики кусочки поменьше? — ядовито спросила Джинни, тоже корпевшая над задачей. — А то так и подавиться недолго!

Том помолчал, подумал, потом вдруг фыркнул и пояснил:

— Я как-то видел: воробей принес птенцам стрекозу, еле дотащил. И никак не мог взять в толк, отчего это детишки пищат и не хотят есть такую роскошную добычу! Н-да. Ладно, давайте возьмем что попроще. Я не учел, что вы далеко не гении…

— В отличие от тебя, — хором закончили мы с сестрой. Говорю же, Риддл был натурой увлекающейся. Наверно, это и завело его… слишком далеко.

— Именно, — ничуть не смутился он. — Пишите новые условия… И спрашивайте, если не доходит, зачем время терять? Невилл, что ты сопишь?

Риддл отобрал у него тетрадь (жаль, конспекты нельзя забрать в реальный мир!), нахмурился и ткнул пальцем в строчку.

— Вот с этого места у тебя все пошло наперекосяк. Сам догадаешься, где налажал, или мне показать?

— Сам, — буркнул Невилл, выдрал испорченный листок (да-да, Том тоже предпочитал маггловские тетради!) и снова принялся за дело.

«Никакой практики без теории, — было одним из постулатов Риддла, — и никакой теории без практики».

Иными словами, он заставлял нас испробовать то, что мы там нарешали, самим. А потом ласково интересовался, не перепутал ли кто знак умножения со знаком деления, а если нет, то почему получилось такое… не при девочках будет сказано, мерлиново безобразие?

— Почему нас так не учат на занятиях? — спросила как-то Луна, когда мы выпросили минутку отдыха. — Так же нагляднее.

— Потому что в классе вас два десятка, и за всеми не уследишь, — ответил Том, усевшись на подоконник и глядя за окно. Выручай-комната сейчас имела вид тренировочного зала. — А чтобы работать индивидуально, как мы, времени не хватит. За одно занятие все не успеют отработать нужное заклинание.

Я невольно подумал, что он уже пятьдесят лет не бывал за пределами Хогвартса. Хотя, может, он способен выходить наружу? Чтобы хоть пройтись до леса, до озера? Я не рискнул спросить.

— Выходит, образование в Хогвартсе в самом деле второсортное? — спросила вдруг Джинни. — Я слышала, кто-то из старших в гостиной говорил…

Я знал, что это не кто-то из старших, а вездесущий Малфой, но промолчал.

— Откуда мне знать, я в других школах не учился, — ответил Том. — Но в целом — это поток. Конвейер. Научить азам, а потом, если у кого хватит сил и желания, нагонят… И еще удивляются, что магическое сообщество вымирает!

Невилл тяжело вздохнул: когда Риддл начинал говорить о подобном, его было невозможно заткнуть.

— Рон, во сколько лет, ты говорил, у магглов отдают детей в школу? — спросил он.

— Около семи, когда раньше, когда позже. Ну и дошкольные всякие учреждения есть, детские сады, например, кружки развивающие…

— А у нас — с одиннадцати! Четыре года псу под хвост! — Том развернулся на подоконнике, глядя на нас. — Ладно чистокровные, их дома натаскивают… и то далеко не всех, вы тому примером, а полукровки? Я уж молчу о магглорожденных… И вся эта невоспитанная разнородная орда оказывается в Хогвартсе! Немудрено, что первый год опять-таки летит псу под хвост: одни ходят, разинув рот, и ничего не понимают, другие фыркают на невежд и ленятся учиться… А на втором курсе все наверстывают упущенное. Минус два года! Итого шесть. — Он выдохнул, встряхнул головой и спросил: — Вы представляете, что я мог бы сделать из вас за шесть лет?

Мы переглянулись. Я нервно сглотнул, Невилл почесал в затылке, Джинни скептически усмехнулась, а Луна сказала:

— Хороших волшебников. Правда, маленьких.

— Именно! — Риддл спрыгнул на пол и замер в картинной позе. Любит он рисоваться, сил нет! — Вы бы хоть не смотрели, как баран на новые ворота, на эти вот выкладки…

Для доходчивости он постучал костяшками пальцев по грифельной доске, где только что разрисовывал нам пошаговую инструкцию к заклинанию.

— Ты передумал завоевывать мир? — спросил я не без намека.

— Нет, — ответил Том. — Но, как я уже сказал, сперва я завоюю детские умы. А потом эти дети вырастут и принесут мне мир на блюдечке.