Предатель памяти

– Так что не надо отчитывать меня, дорогой. Как видишь, у меня есть влиятельные друзья.

– И очень зубастые.

– Это верно. – Кивком головы она указала на дверь: – Не думала, что это можешь быть ты. Честно говоря, я надеялась увидеть Рэнди.

– Она все еще с ним?

– Ситуация зашла в тупик: она отказывается оставить отца, а Фрэнсис отказывается оставить дом. Мы не смогли сдвинуть с места ни одну, ни вторую. Я думала, что после известия об инфаркте… Думала, что уж теперь-то она обязательно захочет увидеть его. Заставит себя. Потому что он может умереть, и если в этот момент ее не будет рядом… Но нет.

– Это не твоя проблема, Хелен. И, учитывая то, какой у тебя сейчас ответственный период, и то, как ты себя чувствуешь… Тебе нужно отдыхать. Где Лора Хильер?

– Они с Фрэнсис поссорились. Вернее, Фрэнсис поссорилась с Лорой. Между ними состоялся один из тех разговоров вроде «не смотри на меня, как будто я чудовище», которые начинаются с того, что одна сторона пытается убедить другую, будто она не думает того, что, по мнению другой стороны, она, несомненно, думает, потому что на каком-то уровне – подсознательном, наверное, – она именно это и думает.

Линли нахмурился, пытаясь воспринять тираду жены.

– Кажется, эти воды слишком глубоки для меня.

– Может потребоваться спасательный жилет.

– А я надеялся, что смогу быть полезным.

Хелен провела его в гостиную. Там была расставлена гладильная доска, и утюг посылал к потолку клубы пара, из чего Линли заключил, к своему несказанному удивлению, что Хелен занималась хозяйственными делами семейства Уэбберли. На доске лежала мужская рубашка – перед приходом мужа Хелен гладила рукав. Линли пригляделся. Судя по складкам, исчертившим ткань в самых неудобных местах, его жена не была создана для домашней работы.

Хелен перехватила его взгляд и сказала:

– Понимаешь, я хотела помочь.

– Ты молодец, у тебя здорово получается. Правда, – попробовал он поддержать жену.

– Да нет, я что-то делаю не так. Это очевидно. Я уверена, в этом тоже есть своя логика – может быть, очередность? – но я ее пока не вижу. С чего надо начинать: с рукавов? С полочек? Со спины? Или с воротника? Пока я глажу одну часть, все остальное, особенно только что выглаженное мною, мнется. У тебя не найдется подсказки?

– Где-то поблизости обязательно должна быть прачечная.

– Спасибо, ты мне очень помог, Томми. – Хелен печально улыбнулась. – Что ж, придется мне ограничиться наволочками. Они хотя бы плоские.

– Где Фрэнсис?

– Дорогой, что ты! Мы же не можем просить ее сейчас…

Он не выдержал и расхохотался.

– Да я не об этом. Я просто хочу поговорить с ней. Так она наверху?

– О да. После ссоры с Лорой они обе разрыдались. Лора выскочила из дома вся в слезах. Фрэнсис с мрачным лицом скрылась у себя в комнате. Я заходила проведать ее: она сидела на полу, в самом углу, за занавеской. Попросила оставить ее в покое.

– Рэнди сейчас очень нуждается в поддержке матери. И Фрэнсис тоже помогло бы общение с дочерью.

– Поверь мне, Томми, я говорила ей об этом. Осторожно, деликатно, прямо, уважительно, ласково… Перепробовала все. Кроме враждебности.

– Может, это то, что ей нужно. Жесткость.

– Интонация может сработать, хотя вряд ли, а вот громкость никуда тебя не приведет, гарантирую. Каждый раз, когда я поднимаюсь к ней, она просит, чтобы ее оставили в покое, и, хотя мне не нравится, что она сидит там одна, мне кажется, что нужно уважать ее желания.

– Тогда, может, стоит попробовать мне?

– Я пойду с тобой. У тебя есть свежие новости о Малькольме? Мы не получали из больницы новостей после того, как нам позвонила Рэнди, и это, по-видимому, можно считать добрым знаком. Потому что Рэнди сразу позвонила бы, если бы… Так есть какие-то изменения, Томми?

– Изменений нет, – сказал Линли. – Сердце все усложнило. Сейчас врачи могут только ждать.

– Как ты думаешь, может так случиться, что им придется решить… – Хелен остановилась на лестнице и оглянулась на мужа, читая на его лице ответ на свой незаконченный вопрос. – Я так переживаю за них всех, – сказала она. – И за тебя тоже. Я знаю, как много он для тебя значит.

– Фрэнсис должна быть там. Нельзя, чтобы Рэнди пришлось все делать самой, если дойдет до этого.

– Разумеется, – тихо сказала Хелен.

Линли никогда не бывал на втором этаже дома Уэбберли, поэтому он позволил жене показать ему дорогу к хозяйской спальне. По пути его обоняние атаковали множество запахов: цветочные – из стеклянных ваз на трехногой подставке, установленной на лестничной площадке, апельсиновый – от свечи, горящей у двери в ванную, лимонный – от средства, которым полировали мебель. Но всех этих ароматов было недостаточно для того, чтобы заглушить один, самый сильный запах – запах перегретого воздуха, тяжелого от сигарного дыма и такого затхлого, что, казалось, только ливень в стенах этого дома, яростный и долгий, сможет освежить атмосферу.