Предатель. Ты не знаешь о сыне

— Ты с ума сошёл, — покачала я головой. — Как это будем вместе? А Дина? А твой ребёнок? А мой?

— Нет ничего нерешаемого.

— Нет, ты не понимаешь, что ты говоришь…

— Это ты Крис, пока ещё ничего не понимаешь, — ответил Ветров. — Я готов подать на развод.

— Я не буду воевать с ребёнком, Архип, — снова покачала я головой. — Вас даже не разведут год после рождения ребёнка, если Дина не отпустит тебя. Ничего у нас с тобой не получится.

— Ты будешь со мной.

— Нет…

— Да.

— Не буду. Ты не нужен ни мне, ни моему сыну, ясно? И эта ночь… Она ничего не значит. Мы просто…сорвались.

— Я не дам тебе ни с кем быть, слышишь? — сверлил меня Архип недовольным взглядом.

Очевидно, я задела его своими словами. Неужели он и вправду серьёзно?

— Хочешь рассказать Никите? — спросила я осипшим от волнения голосом.

— На войне и в любви все средства хороши, — сузил он глаза.

ГЛАВА 38

— Если ты расскажешь Никите — даже не надейся потом подойти ко мне, ясно? — сказала я твёрдо. — Вот после этого у тебя не будет шанса.

— То есть, сейчас шанс есть? — упорно не отпускал меня Архип.

Он обнаженный, и я в одной сорочке — так себе беседа у нас выходит…

И возбуждение Архипа снова стало обретать формы…

— Нет! — заявила я, выставив руки вперёд, заметив снова полыхающее пламя в синих глазах и прочитав его намерения поймать меня в объятия и всё повторить. — Но если ты расскажешь Никите, я тебя вообще за мужика держать перестану. И даже разговаривать с тобой больше не буду!

— За мужика перестанешь держать? — изогнул он одну бровь и всё же поймал меня, прижав к своей груди. В бедро мне упёрлось его очень сильное желание… — Сейчас буду доказывать тебе, что я — мужик.

— Да… Архип! — уворачивалась я от его наглых поцелуев. — Я же не о том. Отстань! Я не хочу больше.

— Хочешь, — заявил он, утянув меня за собой прямо на палас гостиной.

— Хватит, говорю! — попыталась я скинуть его с себя, но не тут-то было — Ветров прижал мои руки к полу и заставил снова испытать целую лавину ласк и удовольствия…

После второго занятия любовью прямо посреди гостиной мне стало ещё более стыдно.

Я только что корила себя за слабость, и опять подчинилась ему, опять позволила ласкать себя и…брать. И жестко, и мягко, до стонов и цветных кругов перед глазами, до сладкой дрожи по всему телу и не менее сладких судорог на финишной прямой. Нет, такого с Никитой я не испытывала. С Архипом у меня просто летят искры из глаз, каждый раз кажется, что это всё слишком на грани, он меня убьёт или съест, или замучает, но…мне это нравилось.

Никогда не думала, что мне понравится вот так: жёстко, с моими волосами, намотанными на его кулак, и прижатыми к полу руками…

От этой мысли и своей, как оказалось, похотливости, стало ещё более стыдно.

Я просто не понимала, как теперь поеду домой и что вообще буду делать теперь.

Мой брак был разрушен сегодня сначала на диване, потом на паласе…

Но как я буду жить дальше? Мне надо будет подать на развод?

Наверное, надо. Ведь я не смогу даже принять поцелуй от мужа, мне будет самой от себя противно. А как тогда? Сказать, что развожусь? А если он спросит, почему, и начнёт меня умолять остаться? Что я ему скажу? Что изменила? Тогда он убьёт меня, наверное…

А Костик? Как с ним быть? Он ведь привязался к Никите, и Никита — к моему сыну.

Господи, ну почему так всё запутанно? Как найти выход из этой ситуации?

А всё Ветров…

Гад, козёл!

Ненавижу.

Ну почему я с ним такая податливая?

Ещё и презервативов ни у кого, естественно, не оказалось.

Придётся завтра рано утром до самолёта смотаться в аптеку. Мне не нужны последствия и, тем более, ещё дети от Ветрова. Хватит, уже есть один…

Архип просто не отпускал меня, понимая, что больше подобного я не допущу, что больше наедине мы не окажемся. Ни в какие командировки я с ним больше не поеду, естественно, и вообще планирую уволиться к чёртовой бабушке по приезду домой, чтобы только с ним не пересекаться.

Мне придётся развестись, лишить Костика отца и семьи, сменить работу… И всё из-за него!

Зачем он только появился в моей жизни снова?

— Всё, — шептала я, изрядно устав. Ноги гудели, тело ломило от бесконечного любовного марафона, но Архипу было всё мало и мало, он возбуждался уже через пять минут после очередного финиша и опять приставал, заваливая меня то на диван, то на палас гостиной. Этому не было конца и края… — Всё, Архип. Я больше не могу.

— Я люблю тебя… — шептал он мне, а эти слова впивались сотнями игл в самое сердце.

— Да не верю я тебе, — шептала я в ответ. — Не верю. Хоть каждый день мне это говори — я не верю тебе. И этот секс-марафон не сблизит нас. Всё, оставь меня в покое, ты меня и так уже истрепал. Я спать хочу…

— Значит, буду говорить каждый день, что люблю, пока ты мне не поверишь.

— Не поверю, — надавила я на его плечи, потому что ощутила новое возбуждение на своём бедре. Да сколько можно? Хоть убегай от него, маньяк голодный! — Отстань, дай мне отдохнуть.

Ветров сжалился, а возможно, и сам уже выдохся, но словно кот, нализавшийся сметаны, перекатился на спину, позволив мне встать с паласа.