Предатель. Вернуть любимую (СИ)

Со свистом выдыхаю и откидываюсь на спинку кресла в кабинете, сбрасывая напряжение, возникшее, когда мне на почту пришло долгожданное письмо из лаборатории.

Я и сам как будто заново родился! Настоящая эйфория.

По логике, меня должно коробить от лживости Виталины, но я и тени этих эмоций не испытываю. Только облегчение.

Мой смартфон вспыхивает от звонка — Вита словно чувствует, что тучи над ее блондинистой головой сгущаются.

— Мирон, ты можешь приехать? Пожалуйста, — просит она, едва я принимаю звонок.

«Да пошла ты на хуй», — приходит на ум первая мысль, которую я с огромным трудом отодвигаю.

— Да, скоро буду, — отвечаю сухо.

Распечатываю результат ДНК, выхожу из кабинета и спускаюсь на парковку.

Получается, Лактионова трахалась с кем-то либо незадолго до событий в отеле, либо сразу после. Это просто пиздец. Я в ней окончательно разочаровался. Почему я раньше ничего не замечал? Но ужаснее всего, что эта лживая сука могла стать моей женой, если бы я не повстречал Бельскую.

Открываю своим ключом дверь и влетаю в квартиру.

Шагаю прямиком в гардеробную.

Вытаскиваю первый же чемодан Виталины, расстегиваю его, затем рывками сдергиваю ее тряпье с вешалок и, скомкав, бросаю в чемодан.

— Что происходит, Мирон? — спрашивает Вита, зайдя в комнату.

— Убирайся вон из моей квартиры и из моей жизни.

— Как… Почему?! — ахает она и, подойдя, впивается пальцами в рукав моей куртки. — Остановись! Ты сбрендил?!

Я останавливаюсь и, учащенно дыша, достаю из кармана распечатанный результат теста на отцовство.

— Объяснишь? — передаю его Виталине.

Она читает и мгновенно краснеет. Ее руки сильно дрожат.

— Что за бред? Я не сдавала никаких анализов!

— Сдавала. В лаборатории, в которую я тебя привез. В процедурном у тебя взяли кровь и сделали тест по моему приказу.

Глаза Виты округляются. Он мечется взглядом по гардеробной и пятится.

— Разве можно выяснить отцовство на столь раннем сроке? Это какая-то ошибка, Мирон, уверяю. Нужно дождаться рождения ребеночка и сделать нормальный тест, раз уж ты так этого хочешь…

— А ты позаботишься о том, чтобы тест был положительным.

— Конечно, нет. Но делать анализ только по крови нельзя. Вдруг нужные клетки для определения отцовства еще не сформировались или…

— Заткнись, — зло обрубаю поток новой манипуляции. — Я консультировался с разными независимыми экспертами, специально ждал нужных сроков, когда анализ дает точный результат, — шагаю к Лактионовой, чеканя слова, а она снова пятится. — Так кто он? Кто настоящий отец, Вита?!

— Т-ты… — пробормотав это, она взвизгивает, потому что я поднимаю руку, и внезапно срывается на бег.

Я замираю, сжимаю пальцы, которыми хотел схватить лживую дрянь за шею, в кулак. Вита забегает в спальню и захлопывает дверь, но я одним ударом сношу ее с петель.

Виталина скачет по комнате, как крыса в ловушке. Да, сейчас я без угрызения совести могу назвать эту женщину крысой — за все то, что она наворотила.

На секунду мелькает оправдывающая Виту мысль — она могла сама не знать, кто отец, и потому подумать на меня. Но эта мысль разбивается о твердые скалы фактов: во-первых, я не мог ее трахнуть в том состоянии; во-вторых, сейчас бы Лактионова трусливо не бегала от меня по квартире.

И ее эмоции, когда она прочитала результат анализа, выдали ее с головой. И это подтверждает, что она знает, кто отец ребенка, и сознательно навешивала ответственность за свою беременность на меня.

— Не ври мне, Виталина! — качаю я головой, глядя на мерзавку исподлобья. — Я знаю, что мы с тобой не спали. От кого залетела? Отвечай!

— Не ори на беременную женщину! — пищит Виталина.

— Отвечай на вопрос.

— Ты! — визжит она и заскакивает на кровать, когда я снова делаю шаг к ней. — Ты!

— Выметайся из моей квартиры, лживая дрянь.

— И куда я пойду?

— Мне плевать. Пошла вон!

— Мне нельзя таскать тяжелые предметы! Я что, по-твоему, должна переть сама чемоданы?

— Заплатишь таксисту, он вынесет. Пошла отсюда, — еле сдерживаюсь, чтобы не выкинуть Лактионову самому.

Выхожу из комнаты, но возвращаюсь, когда слышу ее голос.

Виталина корчится, хватается за живот, согнувшись, и стонет. Цирк продолжается? Я приваливаюсь плечом к дверному косяку и складываю руки на груди. Виталина меня бесит, но я усмехаюсь, глядя на ее представление.

— Дорогие мои, случилась трагедия! — завывает она, записывая видео на телефон. — Вы же знаете, что я ждала ребеночка, но Мирон сегодня меня нагло оклеветал. Я подавлена, расстроена и не знаю, как жить дальше. Он кричал, говорил страшные вещи… — Я хохочу. Громко, нагло. Сучка какая, посмотрите на нее. — На фоне стресса у меня открылось кровотечение.

Что за чушь? Опускаю взгляд на ее белые пижамные шорты — следов крови на них нет. А Лактионова стонет в голос.

— Ты ебанутая на всю голову лживая тварь, — громко говорю.

И Лактионова спешно заканчивает прямой эфир.