Предателей казнят без приговора

Но он хочет вымотать мне нервы и спровоцировать. Да, спровоцировать на что-то… Провоцируют – не провоцируйся, так меня учил тренер по боксу в областной спортшколе. Поэтому буду вести себя как ни в чем не бывало. А вот за остальными своими бойцами послежу повнимательней… Намылив физиономию, я начал неторопливо бриться. Затем вместе со Степанычем и Игорем мы углубились в изучение карты местности, чем и прозанимались вплоть до самого обеда. Коля и Кравцов к этому времени выспались, и вот около двух часов дня по местному времени весь личный состав моей боевой группы собрался за походным обеденным столом. Трапеза проходила молча. То ли мое тревожное настроение передалось подчиненным, то ли у бойцов шел процесс африканской акклиматизации, но мои подчиненные были сейчас какими-то хмурыми.

– Старший лейтенант Дятлов! – с напускной строгостью окликнул я Владислава.

– Слушаю, Валентин Денисович! – дернувшись, точно чего-то испугавшись, отозвался Влад.

– Приказываю вам рассказать анекдот, – с той же напускной строгостью продолжил я. – Про Африку и ее обитателей.

– Слушаюсь, – как-то натужно улыбнувшись, проговорил Дятлов. – Поймали людоеды трех белых – русского, американца и француза, привели к своему вождю. Вождь говорит, что если они назовут число, которое он не знает, то им сохранят жизнь. Американец говорит:

– Триллион.

– Это я знаю, – говорит вождь. – Сожрать!

Француз говорит:

– Секстиллион.

– Это я тоже знаю. Сожрать!

Приходит очередь русского.

– До х. я, – говорит русский.

Вождь отзывает его в сторонку и тихонько говорит:

– Скажи мне, чтобы мои не слышали, сколько же это будет – «до х. я»?

– Ровно в семь раз больше, чем до еб…й матери.

Я рассмеялся, остальные выдавили из себя какие-то кислые ухмылки. Как-то не смешно получился у Дятлова анекдот. Как были мои бойцы хмурыми, так и остались.

– Мужики, давайте в открытую! – проговорил, нарушив затянувшуюся мрачную паузу, Григорий Степанович. – Чья это работа?

С этими словами Нефедов раскрыл свою широкую ладонь, на которой лежал черный бумажный кружок размером с олимпийский рубль.

– Еее… – только и произнесли остальные, включая меня.

– Любуйтесь, – зло, по волчьи, рыкнул Серега, протянув дяде Грише точно такой же черный кружок.

Молча представил обозрению свою черную метку Коля Водорезов. Усмехнувшись, подбрасывая кружок на ладони, продемонстрировал нам его Дятлов. Сплюнув и добавив еще одно «ё», предъявил черную метку Кравцов. Лишь один Игорь ничего не продемонстрировал и не произнес.

– Командир? – вопросительно уставился на меня своим нелюбезным взглядом Серега.

– То же самое, – проговорил я, вытащив из кармана свою метку. – А теперь не задаем лишних вопросов, а отвечаем. Эти метки каждый из вас получал в течение нескольких дней до получения приказа, так?

– Так точно, – ответил за всех Кравцов, остальные закивали.

– Вы также получали записки, в которых вас именовали Упырями, – продолжал я, стараясь не сбавлять темпа. – Как только мы получили приказ, записок и меток никто больше не получал. До сегодняшнего утра. Все молчали, потому что не хотели привлекать лишнего внимания, рассчитывали самостоятельно вычислить автора. Что скажешь, Григорий Степанович? – повернулся я к Нефедову.

– Стар я в пряталки играть, – ответил Степаныч. – И главное про себя знаю, я – не Упырь.

– Кто-нибудь себя назовет Упырем? – тут же спросил я.

Молчание. Точно окаменели мои бойцы. Кто же себя такой тварью назовет?

– А охотником на Упырей? – задал я следующий вопрос.

Вновь молчание.

– Нервы у меня вообще-то крепкие, – первым прервал затянувшуюся паузу Степаныч. – Но сейчас хочется устроить допрос с пристрастием.

– Кому? – спросил я, обведя взглядом молчавших подчиненных.

Ответа ни у кого не было.

– А ты, Игорь, что молчишь? – повернулся я к растерявшемуся Толмачу.

– Что говорить? – передернул тот худыми плечами. – Даже неудобно как-то. Вас всех пометили, а меня нет…

И вновь весь вверенный мне отряд погрузился в недоброе молчание.

– Будем считать дурацким розыгрышем. «Черная метка» не должна помешать нам в выполнении задачи, – произнес я с подчеркнутым хладнокровием.

Как командир, я сейчас был обязан взять ситуацию под контроль, обуздать пока неизвестного мне «охотника на упырей».

– Предлагаю «охотнику» прекратить свои поиски. Временно прекратить. В противном случае… – я обвел взглядом всех бойцов моего отряда. – Мне придется оставить командование и вообще покинуть вас, господа офицеры.

– Дезертировать хочешь, командир? – первым откликнулся Коля Водорезов.

– Повторяю еще раз – «охотник» должен прекратить свои поиски до конца акции, – произнес я. – Иначе нам всем есть смысл разбежаться в разные стороны.

Мне никто не ответил. В самом деле – о каком выполнении боевой задачи может идти речь, если каждый боец ждет пулю в спину от своего же товарища?! Если один подозревает второго, тот третьего и так далее?! Что еще может сказать командир.

– Если охотник согласен, то как ему дать знать об этом? – первым нарушил молчание Сергей.