Предателей (не) прощают

Он хоть и был лось здоровый, но в данной ситуации, когда еще не отошел от свалившейся на голову откровенности двойняшек, легко поддавался дрессуре. Это сыграло мне на руку: я хлопнула дверью прямо перед его носом. Конечно, не забыла сразу же закрыться на три замка. И правильно.

– Маша! – тут же взревел Давыдов с той стороны, совершенно не стесняясь, что орет в чужом, на минуточку, подъезде. А вечером добропорядочные люди, кстати, отдыхают после трудового дня. И даже не слишком порядочные тоже должны отдыхать. – Открой!

– Разбежалась прямо, – фыркнула я.

– Маша! – Иван бахнул кулаком по двери, я подпрыгнула от неожиданности и мгновенно пожалела, что не разорилась на бронированную защиту.

Не то чтобы мужчина  был способен вынести дверь…

– Нам нужно поговорить, – не унимался он.

– Нам не о чем разговаривать, – зло кинула в ответ. – Уходи.

Мальчишки прислонились к стеночке напротив двери, затихли как две любопытные мышки, локаторы развесили и лишь глазками поблескивали. Бомбу нам на головы скинули, а теперь спокойненько любовались произведенным эффектом.

– Дуйте к себе, – шикнула сыновьям. Те неохотно, но послушались.

Вот подкинули они мне задачку! И как теперь прикажете разруливать?

– Открой! Неудобно как-то разговоры через дверь вести, – пробурчал Иван.

– А я с тобой вообще разговаривать не собираюсь.

– У меня есть сыновья? – опять задал животрепещущий вопрос он.

– Может, и есть, откуда мне знать, где ты постарался по свету, – сказала я, а у самой сердце заныло от боли.

Эх, Ваня, Ваня, и почему у нас все так бездарно сложилось?

Я закусила нижнюю губу, подбородок задрожал от подступивших слез.

«Нельзя, Князева! Держись. Тебе еще с малолетними Шерлоками разбираться», – мысленно подставила себе крепкое плечо.

– Маша, – не стеснялся рвать глотку Давыдов.

– Я почти тридцать лет Маша, – выдала, как только он прокричался.

– Это мои парни?

– Нет! – и сказала так уверенно, что даже сама почти поверила.

После моего ответа Иван надолго замолк, я уже подумала, что ушел, но надежды не оправдались.

– Открой, Маша.

– Уходи, Ваня, – вторила ему таким же тяжелым вздохом.

– И не надейся. Я не уйду, – раздраженно ответил он. – Если надо будет, и заночую на коврике, но откровенного разговора добьюсь!

Ну кто бы сомневался… Я закатила глаза. Давыдов всегда отличался завидным упрямством, оно-то его и вывело в чемпионы, вот уверена.

– Не уйдешь? Прекрасно. Я вызываю полицию, – откровенно блефовала я, но, похоже, как в воду глядела. Кто-то подсуетился до меня, потому как за дверью уже был слышен голос нашего участкового.

Степан Андреевич быстро взял Давыдова в оборот как нарушителя общественного спокойствия и заставил того выйти на улицу. Их короткую беседу за дверью я слушала с замирающим сердцем, но не вмешивалась. Не знаю, увез полицейский Ивана в участок или отпустил, пригрозив, но оперативно успокоиться после их ухода я не смогла.

Меня хорошенько потряхивало, вместо крови будто студень залили…

Предусмотрительно отключив телефон, на случай, если Давыдов попытается продолжить атаку по сотовой связи, я отправилась к мальчишкам.

Те молчаливо сидели на кровати, даже ноуты не включили, что на них совсем было не похоже.

– К врачу едем?

– Чемпион уже свозил, говорю же, зря грузишься, – поднял на меня глаза Тимур.

– Зря? – вспыхнула я. – Ты с бандажом, а я, значит, зря?

Мальчишки ничего не ответили. Имелась за ними такая гаденькая привычка – игнорировать, если что-то шло не так, как они себе нарисовали.

– Ну? – уперла руки в бока я. – Ничего не хотите мне сказать?

– А тебе не кажется, что это ты должна была нам сказать, кто наш отец? – зыркнул на меня исподлобья Тимур. – Причем давно.

– Не пришлось бы самим раскапывать инфу, – поддержал его Артур.

Я застопорилась, сердце забилось в бешеном ритме. В чем-то сыновья были правы, но признать это – словно признать собственное поражение.

Большего всего меня испугали не серьезные мордашки сыновей, а то, что они перестали трещать на своем птичьем.

– Есть темы, которые с детьми до совершеннолетия не обсуждают, – постаралась удержать лицо я, на что мальчишки лишь фыркнули. Я присела  с ними рядышком. Усталость накатила – прямо к полу гнуло… – Как вы узнали? Лампа рассказала?

– Ты совсем нас за отсталых держишь? – обиделся Артур. – Фотку твою увидели.

– Какую фотку? – нахмурилась я.

Сыну пришлось принести из гостиной альбом и показать, что он имел в виду. 

На снимке мы с Давыдовым обнимались: счастливые до ужаса, юные, влюбленные… словно из другой жизни. И как только отыскали? Я ведь думала, что все фотографии давно уничтожила!

– И что? Не доказательство, – пожала плечами я.

– Дальше дело техники, – ответил мне Тимур. – Пробили твой телефон и ноут, на какие странички ты чаще всего заходишь, и…

– Наткнулись на Чемпиона. Слишком уж часто ты его мониторила, – подхватил слова братца Арт, заставив меня скривиться.

– Не было такого!

Это браузер сам постоянно выдавал новости бокса, я здесь была ни при чем. Вот совсем.

Еще чего не хватало – периодически следить за карьерой бывшего! К тому же слухов о его личной жизни в СМИ все равно не было…