Предатели долго не живут. Книга четвертая

С Андроповым, вернее, под его руководством я проработал всего лишь четыре года. Сразу же после окончания таллиннской школы, когда я появился в кадрах за направлением на работу, то они меня почему-то направили на собеседование с Председателем комитета. Это собеседование продолжалось около часа, оно было практически о ни о чем. Мне особенно было нечего рассказывать о самом себе, поэтому председатель больше интересовался мной самим, моей матерью, моими ближними родственниками. Не знаю, почему, но после этого собеседования, моя жизнь сильно изменилась. Андропов меня забрал в штат своих сотрудников, тогда он меня безусого лейтенанта сделал своим личным офицером порученцем. При этом он мне прямой речью запретил какое-либо общение с коллегами по работе!

Целый год я вместе с Фомичом занимался физической подготовкой, качал свой пресс, накачивал отдельные группы мускулов своего тела и с тренером бегал бесчисленные кроссы. Со мной, не покладая рук, работали психологи и психотерапевты. Они развивали мою память, стараясь увеличить скорость моих мыслительных процессов. Не могу чего-либо сказать в отношении того, улучшилось ли мое мышление, но что касается памяти, то я никогда на нее не жаловался! Хотя работавшие со мной психотерапевты позже утверждали, что с ней они добились наилучших успехов!

Одним словом, первый год своей службы в канторе я провел в спортивном зале, где меня тренировал Фомич. Весь этот год я проходил по докторам, а также время от времени посещал кадры с тем, чтобы поменять количество звездочек на своих погонах. С лейтенанта за год я вырос до капитана! Всего лишь пару дней за весь тот год я провел в предбаннике председательского кабинета, выполняя его личные поручения. Однажды, его любимого кота Ваську возил на кастрацию в ветлечебницу!

В первый же день второго года моей службы в канторе меня снова вызвали к председателю на очередную беседу. На прием к нему я явился в парадной форме с капитанскими погонами на плечах. Председательские охранники, секретари на меня смотрели, как на лешего и они от меня держались как можно дальше. Все они меня называли по имени, по отчеству, хотя у многих у них на плечах были генеральские звезды. Разумеется, когда председатель появился в своем кабинете, то меня к нему запустили самым первым! Чеканя шаг, демонстрируя высокую штабную офицерскую выправку, я радостный и возбужденный появился в председательском кабинете.

В тот момент Юрий Владимирович сидел за своим столом, он ознакамливался с каким-то документом. У меня хватило ума, чтобы ему громким голосом не отрапортовать о своем появлении. Отложив документ в сторону, председатель поднял голову, он на меня смотрел минуты две или даже три, но ничего при этом ничего не говорил и даже не улыбался. Я же продолжал стоять по стойке смирно, едва сдерживая свою улыбку радости.

– Сергей, почему ты в офицерской форме? – Юрий Владимирович поинтересовался спокойным голосом.

Я промолчал, так как не знал, как именно должен был бы отвечать на этот неожиданный вопрос председателя. Да и к слову сказать, в те времена у меня было совершенно другое имя. Так и не дождавшись ответа, Юрий Владимирович нажал какую-то кнопку на своем телефонной селекторе, он коротко бросил, когда ему ответил мужской голос:

– Зайди! У меня для тебя имеется срочное дело!

Вскоре дверь его кабинета распахнулась, на пороге появился мой тренер Фомич. Юрий Владимирович даже посмотрел в его сторону, но строго потребовал:

– Полковник, я недоволен вашей работой с этим юношей, красующийся передо мной в военной форме с капитанскими погонами! Я же вам говорил, о том, что мне нужен не очередной борец с международной преступностью, а человек, способный незаметно мне помогать в кое-какой работе! Так, что забирайте этого красавца, продолжайте с ним работать. Постарайтесь из него все же сделать требуемого мне помощника!

На этом мое второе собеседование с Председателем закончилось!

Только на третий год моей службы, когда я в двадцать восемь своих лет стал подполковником, Юрий Владимирович со мной заговорил о предстоящей мне работе: