Предатели Гора (ЛП)

Мужчина метнулся к одной из больших бочек, стоявших у стены, и быстро набрал из неё ведро щепок, которые, вернувшись обратно, забросил в печь и разровнял кочергой. Потом он, торопливо вернув ведро на его прежнее место рядом с бочкой растопки, набрал из деревянного ларя, стоявшего справа от бочки, охапку узких поленьев. Через несколько мгновений растопочные щепки вспыхнули и загорелись ярким пламенем, в которое одно за другим полетели принесённые дрова. Закончив с порученным делом, мужчина поднял лицо, подсвеченное красноватыми отсветами пламени, плясавшего внутри топки, и вопросительно и испуганно посмотрел на вновь прибывшего.

— Пшёл вон, — процедил тот сквозь зубы.

Со всей возможной поспешностью изгнанный мужчина рванул прочь из мыльни, проскочил решетку, захватив по пути свою одежду, и исчез в коридоре.

Вновь прибывший, меж тем вложил свой клинок в ножны, и повесил их на крюк вместе с сумкой.

— Уффф, — довольно выдохнул он, забравшись в ванны и откидываясь на спину.

На мой взгляд, этот невежа повёл себя просто по-хамски, что, впрочем, было не моим делом.

Кое-кто из посетителей, расположившихся на полу мыльни, подползли поближе к платформе, от которой потянуло приятным теплом. Однако, при этом, они позаботились, чтобы оставить не занятым широкий проход, по которому новый обитатель ванны, смог бы беспрепятственно покинуть помещение.

Решив, что я уже вполне достаточно провалялся в воде, и, чувствуя довольно прозрачные намёки моего желудка на его желание чего-нибудь переварить, я вылез из ванны, оделся и, собрав свои ванные принадлежности, осторожно ступая среди развалившихся на полу тел, покинул мыльню.

Я не упустил возможности, и, оказавшись по другую сторону решетки, осмотрел вешалку. В тусклом свете маленькой лампы, висевшей около выхода, я увидел, что шлем того грубияна нёс символ компании Артемидория с Коса.

5. Зал паги

— Встань здесь, — приказал я, указывая на место справа от меня подле низкого стола, позади которого я сидел со скрещенными ногами. — Ближе.

Мы находились в зале паги. Звякнув цепями, она подошла ещё ближе, почти вплотную ко мне, и замерла там, где было приказано.

Я проверил узы на её лодыжках. Браслеты кандалов, запертые на замки, плотно облегали щиколотки. Длина их цепи составляла приблизительно восемнадцать дюймов, более чем достаточно, чтобы передвигаться по залу. Схватив цепь, свисавшую с её запястий, а подтянул их к себе, заставив женщину наклониться. Наручники также имели замки. Их захват был аккуратен, эффективен и бескомпромиссен. Браслеты были отделены один от другого цепью дюймов двенадцать длиной.

— Мои узы одобрены Сэром? — надменно спросила она.

Я не счёл нужным отвечать на неё выпад, только отпустил её запястья, позволив женщине выпрямиться.

— Сэр закончил свой осмотр? — спросила она, не скрывая своего раздражения.

Надо заметить, что кроме цепей на ней ничего не было.

— Повернись, — скомандовал я, — медленно, а потом замри лицом ко мне.

— Я — свободная женщина, — попыталась было возмутиться она.

— Команда должна быть повторена? — уточнил я, и женщина медленно повернулась вокруг своей оси и снова замерла передо мной

— Что бы Вы хотели, Сэр? — поинтересовалась она, на мой взгляд, довольно смело и надменно. — Я имела в виду из еды.

— Ты через чур смела для свободной женщины, — заметил я.

— Меня не могут использовать, — пожала она плечами, — в конце концов, я свободна.

— А в этом зале есть какая-либо другая прислуживающая свободная женщина? — осведомился я.

— Нет, — ответила она.

Значит, это была именно та, о ком говорил хозяин постоялого двора. Помнится, он сообщил мне, что использование гостиничной девки будет стоить мне, с учётом того в какие времена меня угораздило забрести в эти места, три медных тарска всего за четверть ана, но свободную женщину, работающую в зале паги, я мог бы взять на ан, заплатив только бит-тарск. Разумеется, это даже переоценивало стоимость её услуг, причём значительно, ведь она была не более, чем свободной женщиной. Принимая во внимание, что свободные женщины фактически являются бесценными, то и в постели от них мало толку. В этом плане они бесполезней рабыни кротко стоящей на коленях со свечой в руке в тысяче пасангов от вас. Конечно, сами они о себе и своей желанности придерживаются иного, надменно-кичливого мнения. Однако, с мужской точки зрения, они бесполезны вплоть до того момента, когда оказавшись в цепях рабства, не начнут, с ужасом осознавая свою уязвимость, охотно или нет, двигаться по пути удовольствия и экстаза. Непомерность цены, конечно, следовало ожидать, учитывая трудные времена, и редкостную жадность хозяина этого заведения. Я сказал ему, что сообщу о своём решении позже. Пожалуй, сообщу.

— А разве тебя нельзя выпороть, — намекнул я, — только на том основании, что Ты свободна?