Предатели Гора

Перевернув ее на живот, я быстро сдернул с нее чулки. Свои сандалии женщина сняла на ночь, и теперь они стояли сбоку от спального места. Используя один из ее чулок, я связал ей руки за спиной, оставив два свободных конца. Потом скрестил и связал вторым чулком ее щиколотки, а когда она задергалась, подтянул ноги к рукам и пропустил один из свободных концов чулка с запястий между ее ног и связал его с другим концом. То, что у меня получилось, обычно называется рабский лук. Из уважения к ее скромности, я набросил капюшон на лицо женщины. Так что теперь скромности женщины ничего не угрожало. Даже ее соблазнительные губы и рот не были бесстыдно выставлены под пристальные взгляды мужчин, как обычно выставлены таковые у рабынь. В качестве последнего штриха, я нашел ее кинжал и, аккуратно, со всем уважением к скромности женщины, срезал с ее одежды все крючки и завязки, и в нескольких местах разрезал ткань вдоль. Так что она по-прежнему осталась полностью и скромно скрытой, хотя и всего лишь полосами одежды. Я решил, что она тоже сочтет, что ее достоинство ни в коем случае не поставлено под угрозу, если, конечно, по-дурацки, она не захочет пошевелиться. Прихватив ее маленький кинжал, свой рюкзак и одеяла, я продолжил путь к моему месту.

Наконец, добравшись до оплаченного спального места, я расстелил одеяла. Но прежде, чем лечь на них, я счел нужным сделать еще кое-что. Наступив на лезвие маленького кинжала, я резким рывком за рукоять, сломал его, и отбросил оба обломка к стене. Все, больше эта пародия на оружие не сможет подвергать опасности жизнь женщины.

Я осмотрелся. На полу в зале имелось несколько свободных мест, например, «98-е» слева от меня, но, в целом, этот этаж был практически заполнен. Конечно, мне больше пришлось бы по душе место «99» расположенное в самом углу, но как раз оно-то было занято. Подозреваю, что незанятые места, по крайней мере, большинство из них, были освобождены теми, кто съехал раньше других. Есть люди, которые предпочитают выехать посреди ночи, чтобы затем пораньше остановиться на следующем постоялом дворе. Таким способом, они рассчитывают получить удобство движения по пустой дороге. На большинстве постоялых дворов принято рассчитывать постояльцев к десятому ану, то есть к полудню.

Присмотревшись к месту, занятому свободной женщиной, поведение которой я счел неудовлетворительным, я отметил, что она была неподвижна. Честно говоря, я сомневался, что она спала. Скорее уж ей не хотелось привлекать внимание к своему текущему бедственному положению. Утром, когда вокруг будут суетиться люди, она, вероятно, будет в безопасности. Однако в данный момент, она могла быть унесена так легко, как ларма висящая на ветке в общественной аллее. Едва я устроился на своих одеялах и подсунул мешок под голову вместо подушки, как увидел, что в зале появился дежурный, тащивший на плече раздетую и связанную по рукам и ногам женщину. Он нес свою ношу головой назад, как обычно переносят только рабынь. Я махнул рукой вошедшему, привлекая его внимание. Парень, вызвав мою зависть, ловко проложил путь среди развалившихся спящих тел к моему месту.

— Я вернусь через ан, — предупредил он, сваливая около меня свою ношу.

— Вы! — выдохнула Леди Темиона.

— Шшш! — прошипел я, поднеся палец ко рту, предостерегая ее от громких звуков. — Люди спят.

Она заерзала, попытавшись подняться на ноги, но я аккуратно пресек ее попытку и уложил женщину на бок, на одеяло рядом с собой.

— Это ужасная ошибка, — зашептала Леди Темиона. — Вы же знаете, что я — свободная женщина.

— Знаю, — отмахнулся я.

Кандалы с нее сняли, зато ее запястья связали за спиной тонким шнуром. А еще на шее женщины теперь красовались три витка тяжелой цепи. Два звена этой цепи, причем не крайние, были скреплены между собой дужкой замка, висевшего спереди. Два конца цепи, оставшиеся ниже звеньев, послуживших проушинами для замка, свисали вниз подобно концам своеобразного шейного платка. В подобном способе крепления цепи, конечно, имелся и практический аспект. Такую цепь, замкнув подходящие звенья, можно было надеть на любую женщину. Кроме того, к цепи, рядом с замком, была подвешена металлическая бирка, но из-за темноты, а не мог разобрать, что именно она означала.

— Тогда освободите меня! — прошептала Леди Темиона.

— Не понял, — опешил я.

— Но Вы же согласились, что это ужасная ошибка, — шепотом объяснила она.

— Э нет, — сказал я. — Я согласился лишь с тем, что Ты свободная женщина.

— Я не понимаю, что я здесь делаю, — заявила женщина, — голая и связанный около вас.

— Да неужели? — усмехнувшись, спросил я.

— Этого не может быть! — отпрянула она.

— Почему это? — осведомился я.

— Я свободна! — объяснила она.

— Но твои счета не оплачены, — напомнил я.

Она что-то сердито буркнула в ответ.

— Кажется, на сей раз тебе не удалось заманить какого-нибудь простака оплатить их за тебя, — усмехнулся я.

— Что Вы собираетесь со мной делать? — насторожилась она.

— А как Ты думаешь? — поинтересовался я.

— Только не это, — простонала Леди Темиона.

— Именно это, — заверил я ее.