Предатели Мира (Миром отверженные)

Я обернулась. На нижней ступеньке чердачной лестницы стоял верный друг моего друга. Перебрав за эти дни кучу обращений и не раз подавившись моим именем без обязательного «госпожа», Кинай наконец выбрал из массы вариантов именно это слово — «руа». Это было типично хупарское «внутреннее» словечко и несло оно кучу уважительных оттенков, а переводилось как «сестра» или что-то вроде того. Не физическая сестра, дочь одного из отцов в многочленной хупарской семье, а именно сестра как член некоего братства. Заслужить такое наименование от хупара, для белого! — в моей прежней жизни это была бы огромная честь — примерно как признание, что я, как хупара выражались, «причислена к Лучшим». Но такие вещи они всегда хранили в тайне от аллонга, да и не считала я себя спасителем шоколадных, героем дня. Кинай, судя по всему, просто решил, что это наиболее тактичный способ наименования моего (глубоко уважаемого им) бренного тела — чтоб не нарушить негласные правила Тер-Карела и остаться в мире с собственной совестью. Ведь он, в конце концов, пришёл сюда не из-за проблем с властями и не из-за расофильсих воззрений, а лишь потому, что не захотел бросить Мара… А Порядок Кинай всегда ценил и соблюдал.

— Кинай? Так вы с Маром дома? Чего же молчите? Спускайтесь! Сейчас еды наготовим…

— Гос… — привычно в последнее время запнулся Кинай, — То есть… Мар… уехал.

— Как? Куда? — удивилась я.

— Да, в этот… Дхати… увязался за теми, кто наливку на торг повёз… сказал, провеяться… — пожал плечами верный хупара.

— А ты чего не поехал?

— А он сказал — чего тебе по песку носиться, сиди отдыхай…

И Кинай, конечно, подчинился. По привычке. Да уж. Мар умел, и даже вопреки своим расофильским принципам, иной раз так зыркнуть на хупара, или так вежливо попросить, что те бегали как испуганные мыши — мне никогда не удавалось достичь такого эффекта! Даже в ярости! Наверное, потому что я не чистокровная аллонга, хи-хи? или дома у нас и впрямь был рассадник ересей, не научили меня так себя вести… ещё больше хи-хи? Но и многие другие аллонга, мои знакомые, отнюдь не достигали маровских высот убеждения шоколадных… что не раз уже наводило меня на мысли об успешной селекции себе подобных в богатых Семьях Дорхи. Или, может быть, туда просто редко засылали агентов из-за Гор? — улыбнулась я. Вот никакие крохи бризовской крови и не разбавили породу далуновских предков!

Хотя вряд ли. В самом серьёзном (если не считать Гор) промышленном районе Мира агенты Горной Страны должны были кишеть, как комары на болоте! Вяло обмениваясь трупами с Комитетом — хотя от этой мысли меня замутило…

Я пожала плечами и таки взялась за готовку. Но лёгкое удивление вдруг с новой силой нахлынуло на меня.

С чего бы это Мар вздумал «провеяться» в затхлый, преунылейший городишко из трёх улиц, да ещё в самую жару? Через суховейную красную пыль? Парни, понятное дело, поехали, потому что договор, сроки, да и закупиться бы не мешало — но свежеприбывшему знай себе валяйся на диване да ешь от пуза!

И то сказать — странно для человека, так рвавшегося в Тер-Карел, тут же убегать оттуда на прогулку куда глаза глядят — явно же, что увязался за первыми встречными! Однако, чем дольше я над этим думала, тем логичнее мне всё казалось. Мару надо обустраиваться — может, он в Дхати поехал про стройматериалы узнать! Или не докончил задорной беседы с кем-то из «торговых посланцев» — вот и поехали неразлучные дружки сквозь пыль, весело хохоча… ясное дело, хорошей беседе пустыня не помеха.

Но могло быть и так, что Тер-Карел, прекрасное место из юношеских воспоминаний Мара, уже успел его разочаровать… Всех нас держала тут необходимость. А Мара теперь, насколько я поняла — лишь желание наследника большой Семьи возложить хвост на дела. Исключительно из тех соображений, что быть членом Семьи ему не нравилось. Ему нравилось болтаться и ни о чём серьёзно не заботиться. Если это и отдавало эгоизмом, не моё было дело осуждать других. А во всех прочих отношениях Мар был мне симпатичен. Уж всяко Семья да Луна имеет более чем одного сына, и далеко не одну Ветвь — найдётся, кому спасать Дорху и командовать шахтами, решила я.

Что меня обеспокоило в этих раздумьях, так это лишь то, как мне быть, если Мар решит вернуться в Большой Мир… Что знают двое, знает и свинья, говаривали наши семейные хупара. И он, живя в Мире, будет знать, что Санда да Кун, без вести пропавшая, в полузаглохшем розыске, жива… Но я ничего не могла с этим поделать — оставалось надеяться, что Мару всё-таки слишком лень взваливать на себя Семейные заводы, небольшой научный Интитут и десятки тысяч работников — основные, насколько я знала, активы клана да Луна.

Но, подумав ещё немного, я решила, что мыслительный процесс уже завёл меня в Тень знает какие дебри. Бризовская соображалка, мда. Не в ту сторону, что у всех.

На слудующее утро я была разбужена радостным воплем да Луны, ввалившегося в дом с кучей пакетов.

— Егей, лежебоки! — завопил Мар, — папочка привёз подарки!