Предательница. Как я посадила брата за решетку, чтобы спасти семью

— Фрэн, я понимаю, каково тебе, но выбора у нас нет. Нельзя создавать у Вима впечатление, что ты считаешь его причастным к смерти отца.

— Считаю? Ты недоговариваешь. Думаешь, я не знаю, что произошло на самом деле? Не видела, какими вы возвращаетесь, поговорив с ним? Думаешь, я была глуха и слепа последние пару лет? Думаешь, забыла, о чем мне папа говорил? А теперь он хочет мне отца заменить? И мама всему этому потворствует. Нет, Ас, ни за что!

— Твоя мама делает то, что должна, ради вашего с Ричи блага. И я поступаю так же, как и она. Я понимаю, ты считаешь нас трусихами, но здесь мы никогда не победим. Мы всего лишь женщины и должны думать о своих детях. Мы не можем позволить себе высказаться, в нашем мире это не принято. Мы просто хотим защитить вас. А вам нужно помогать нам, делать вид, что все нормально, иначе мы попадем в беду. Понимаешь меня, Фрэнсис?

Фрэнсис не отвечала. Она с вызовом смотрела на меня, направив в мою сторону свой мобильник, из которого раздавался голос ее отца.

— Фрэнсис, тебе понятно? — повторила я. На этот раз твердым, не подразумевающим возражений тоном.

— Да, Ас, — неохотно проговорила она.

— И я не желаю больше разговаривать с тобой на эту тему, понятно? — строго добавила я.

— Да, Ас, — ответила она настолько покорно, что я пожалела о своей строгости.

— Так будет лучше, солнышко. Может быть, все еще переменится, но пока так действительно лучше, — сказала я мягко.

Часть IV. Выкуп

Крупная дичь (2007)

«В течение суток было арестовано восемь человек, возможно, причастных к похищению Фредди Хайнекена. Задержания проводились в тридцати различных местностях, как внутри страны, так и за ее пределами. Шесть миллионов гульденов из общей суммы выкупа, уплаченного за освобождение пивного магната, так и не были найдены. Департамент юстиции предполагает, что эти средства вложены в публичные дома и игорные заведения в Амстердаме и Алкмаре».

Так описывались события 3 июля 2007 года в газетах и новостных программах телевидения и радио страны. Нас с Соней обвиняли в отмывании выкупа, полученного за Хайнекена через наследство Кора. На следующий день заголовок в газете «Де Телеграф» гласил «В числе подозреваемых — сестра Холледера».

— Виму это не понравится, — мрачно сказала Соня. — Опять выкуп.

— Да уж, это точно. Его это тоже затрагивает. Но я не слышала, что он тоже под следствием. Непонятно.

— Мне тоже непонятно. Будем надеяться, что это так и есть, иначе окажется, что опять мы виноваты.

Департамента юстиции мы не боялись. А Вима боялись.

— Ты думаешь, он уже знает?

— Ну трудно не заметить то, о чем трубят во всех новостях. А если нет, стукачка Сандра быстренько введет его в курс дела.

— Не будь злыдней, девушка не виновата. Она тоже вынуждена делать что ей велено, — сказала Соня.

— Поаккуратнее с ней, лишнего не скажи. Она готова ему подметки лизать. Она ему рассказывает даже что у нас на ужин было.

12 апреля 2007 года Виму сделали операцию на сердце. Он проходил курс реабилитации в тюремной больнице в Схевенингене, где наверняка и услышал эту новость.

— Он с катушек слетит, — сказала я Соне. — Выкуп за Хайнекена отмыт в злачных местах Амстердама и Алкмара. Робби засветился по полной программе. Вим ждет, когда ему еще и это предъявят. Ночами не спит. А виноваты у него окажемся мы. Если он потеряет свои игорные дома, озвереет. Мы здорово влипли.

Вим боялся, что его настигнет прошлое. Его преступления стали объектом расследования под кодовым названием «Крупная дичь». Опять стали ворошить дела по ограблениям, выкуп за Хайнекена вновь угодил в новости. Вложения в кварталы красных фонарей, дележка, наследство — все это имело непосредственное отношение к убийству Кора. Со всей очевидностью всплывало все то, что прежде сходило Виму с рук.

До сих пор это был тайный мир, невидимый извне. Вим знал, что мы будем молчать о выкупе, разделе, покушениях на Кора и его убийстве, иначе расплата будет ужасной. Но что, если появятся свидетельства из других источников?

Разумеется, Соня не могла прекратить свидания с Вимом в тюрьме Схевенингена. Ей пришлось встретиться с ним, когда он только узнал о расследовании «Крупная дичь». Пар повалил у него из ушей, как только Соня пересекла порог комнаты для свиданий. Он был жутко раздражен и дал понять, что не хочет иметь никакого отношения к этому расследованию. Мы сами во всем виноваты.

Соня принесла это известие, но я и так уже понимала, что делать: надо приложить все силы, чтобы он не стал фигурантом расследования «Крупная дичь». А ведь на самом деле это расследование как раз и касалось непосредственно его, всего его преступного пути, всей карьеры вымогателя. Надо выиграть это дело, чтобы Вима не тронули, иначе последствия мы испытаем на собственной шкуре.

И вот опять: Департамент юстиции толкает меня прямо в объятия моего невменяемого братца. Они хоть понимают, в какое опасное положение мы попадаем? Или делают это специально, чтобы мы, не выдержав давления, сдали Вима с убийством Кора? Этого не произойдет, наш выбор очевиден.