Предательство

«Ах, Солиана… вот почему ты говорила о путешествии только с Тором… Потому что мое путешествие заканчивайся здесь».

Это была его последняя мысль. Жаль, что никто се не услышал, потому что Кайрус ни с кем не был связан… пока.

Тор проснулся, как от толчка. Он помнил все, что Лисс показывала ему во сне… и то, что она сказала о Меркуде. Последнее воспоминание заставило его похолодеть. Нет, не может быть. Он помотал головой, потом понял, что это бесполезно. Лисс незачем его обманывать.

Клут слетел откуда-то сверху и уселея перед ним на землю. Птица выглядела взъерошенной.

«Кайрус ушел».

Тор огляделся.

«В смысле — „ушел"?»

«Ушел. Отправился прочь. Удалился. Его больше здесь нет».

«Куда он ушел?»

«Тор… если бы я знал, то не стал бы с самого рассвета летать над лесом. Кайруса с нами больше нет».

«Это смешно! — юноша вскочил, чувствуя, что закипает. — Зачем ему куда-то уходить? Почему он ушел, не сказав нам ни слова? Куда он мог пойти?»

«Я сам сотню раз задавал себе эти вопросы».

Сокол действительно не мог поверить в то, что случилось этой ночью. Он был уверен, что не сомкнул глаз, а если и задремал, то ненадолго. И с его-то острым слухом! Он должен был проснуться от малейшего шороха.

Тор отбросил с лица волосы и беспомощно огляделся, словно это могло вернуть Кайруса.

Но Кайрус не вернулся. Зато на опушке появилась Солиана.

«Прошу тебя, Тор, не тревожься, — она, как всегда, начинала отвечать прежде, чем он обрушивал на нее град вопросов — Киту Кайрусу ничто не угрожает. Он там, где должен находиться».

«И где это он должен находиться?» — ехидно осведомился Клут, не обращая внимания на возмущенные взгляды своего друга.

«Его место в Сердце Лесов, друг Клут. Этой ночью мы открыли ему двери своего гостеприимства».

Тор до крови прикусил губу. Он потерял еще одного друга, позволил Лисс забрать его… Болван!!! Это было ясно с самого начала! Небесные Огни… слова приветствия, с которыми к ним обратился Дармуд Корил…

«Постой, Солиана… ты хочешь сказать, что Кайрус останется здесь? И дальше с нами не пойдет?»

«Именно так».

«Но почему?» — Тор почувствовал, как его охватывает нетерпеливая дрожь.

«Потому что это необходимо. Потому что его избрала Лисс. Потому что именно так Дармуд Корил принимает тех, кого считает частью Сердца Лесов… — в ее голосе послышалось сожаление. — Потому что такова его судьба».

«Кайрус говорил об этом, когда мы входили в лес, — сказал Тор, обращаясь к Клуту — он знал, что волчица их не слышит. — Он боялся. Помнишь, как он говорил о судьбе?»

Клут перелетел на плечо Тора. Касаясь друг друга, они чувствовали себя безопаснее.

«Значит, мы должны идти дальше. Если Лисс избрала для него такой путь — значит, это часть сложного замысла, которую она плетет».

«Как ты можешь настолько верить ей, Клут?» — Тор покосился на Солиану, но волчица ждала, ничем не выдавая нетерпения.

«Потому что верю. Я был полоумным калекой, недочеловеком. А она превратила меня в сокола. Я верю в волшебство Сердца Лесов. Лес предоставляет нам убежище и дарит любовь. Я верю ему. Если Сердце Лесов принимает Лисс, нам нечего ее бояться. Мы должны доверять ей… И мы знаем, что Кайрус в безопасности».

«Возможно, вы хотите поесть,- вежливо заговорила волчица, указав взглядом на угощение, разложенное на листьях. — А затем мы должны продолжать путь. Это последний день, когда мы путешествуем вместе. Сегодня вечером мы придем в Илдагарт».

Глава 19 Ксантия

Покидая трапезную Академии, Элисса обогнала Ксантию. Во время обеда здесь всегда становилось слишком шумно, так что лучше было уединиться в библиотеке.

— Возвращаешься в свой склеп, Элисса? Подальше от солнышка?

Девушка обернулась. Во имя Света, как ей это надоело! Ксантия и ее сообщницы снова взялись ее дразнить… Как же, дело к обеду, а день еще не испорчен!

Элисса до сих пор не могла понять, когда и из-за чего их дружбе пришел конец. Все говорили, что они словно созданы под пару друг другу: Элисса — сдержанная, зеленоглазая, золотоволосая… и Ксантия — порывистая, смуглая, с волосами цвета воронова крыла. Обе выросли настоящими красавицами. Но их дружба исчезла вместе с той угловатостью, которая отличает девочек-подростков от взрослых женщин.

Они были ровесницами. Пять лет назад, когда Элисса столь впечатляющим образом появилась в стенах Академии, У Ксантии не было ни одной подруги. Озлобленная, одинокая, она тяжело сходилась со сверстницами и выплескивала обиду во вспышках гнева. В то осеннее утро большинство женщин покинули Академию и гуляли по Илдагарту. По уставу, раз в месяц, в восьмерик, на восьмой день от новолуния — послушницам позволялось съездить в город за покупками, и мало кто отказывался от такой возможности. Однако Ксантию приглашали редко: ее нрав был слишком известен. Девущед хотели насладиться свободой и знали, что она непременно испортит им удовольствие. А бродить по рынкам в одиночестве пока другие веселятся… Вот почему Ксантия предпочитала оставаться в Карембоше.