Предательство

«Я еще был под куполом, на проволоке. Грета поняла этот сигнал и кричала нам снизу: „Хватит, хватит!" Как сейчас помню: Льют улыбнулся мне с другой стороны арены. Наверно, это была самая добрая, самая теплая его улыбка. А я был так благодарен ему за то, что он позволил мне показать наш номер королю и королеве. Мы выступали в красных платках, повязанных на голову. И вот я снял его, и Льют тоже, и перед тем, как мы завязали себе глаза, я прочитал по губам Льюта: „Не упусти меня, братик, тебе будет очень меня не хватать". И рассмеялся, глядя на него. Мы всегда были вместе и научились читать друг у друга по губам».

Наверно, это первый раз, когда он делится с кем-то этими воспоминаниями, подумала Элисса. Первый раз рассказывает кому-то об этом безрассудстве. Конечно, это причиняет ему боль. И когда Саксен заговорил снова, девушка взяла его за руку.

«Льют начал раскачиваться. Даже с завязанными глазами я знал это, потому что услышал барабанную дробь. Думаю, все поняли: что-то пошло не так, стоило ему отпустить канат. Я закричал ему, так громко, как только мог… и публика кричала, но этот звук — когда Льют упал на арену… я слышал его, как будто стоял рядом. Он совсем чуть-чуть промахнулся… мы почти все сделали чисто… Он даже зацепил ногой мое плечо. И я упал вместе с ним… на него».

Элисса поняла, что теперь они плачут вместе, даже не пытаясь сдержаться.

«Маленький дар богов… Он не мучился. Он умер сразу».

Голос у нее в голове смолк, и Саксен уронил поводья. Словно не заметив этого, лошадь продолжала трусить вперед, а с ней и Кетай. А Элисса, сама толком не понимая, что делает, обняла его и изо всех сил прижала к себе. Пальцы сами скользили у него в волосах, и она только успела удивиться их мягкости, когда поняла, что целует его небритую щеку, мокрую от слез. А потом — по-прежнему не понимая, зачем и почему -- заставила Саксена повернуться к себе и нежно поцеловала его в губы.

Вслед за этим она ощутила его недоумение и ожидала, что он тут же отпрянет. Но этого не произошло, и Элисса успела добавить в поцелуй немного собственной печали… и чего-то еще, имени которому она пока не знала.

Нежно, очень нежно он взял ее лицо в ладони, широкие и сильные, отстранил, прервав соприкосновение губ, и печально покачал головой. Но Элисса чувствовала: причина этой печали, омрачившей прекрасное лицо клука — не гибель его брата.

«Нет, славная моя Элисса. Я не тот», — прошептал его голос у нее в ушах.

Девушке показалось, что ей только что дали пощечину.

Почувствовав, что поток резких и гневных слов готов вот-вот вырваться на волю, Саксен прервал мысленную связь и прижал палец к губам Элиссы — к губам, вкус которых он до сих пор ощущал.

Я люблю тебя, Элисса, — проговорил он вслух, хотя очень тихо. — Но мне не дозволено любить тебя той любовью, которой ты сейчас жаждешь. Есть другой. Однажды он придет к тебе, и ты поймешь, что это твое предназначение.

По мере того, как Саксен говорил, в его голосе появлялась уверенность и твердость.

Элисса провела рукой по губам, чтобы стереть поцелуй. Глупая отвергнутая девчонка… Саксен понял, что она чувствует.

— Я еще не закончил, Элисса. Можно продолжать? Вместо ответа она опустила глаза.

С самого раннего детства Саксену время от времени снилась женщина. На самом деле, он не видел ее — только слышал голос. Впрочем, этого было достаточно, чтобы понять, что женщина очень красива, потому что ее голос напоминал журчание кристально-чистого ручейка, а запах — весенний луг. Саксен рос, но сны не прекращались. Именно эта женщина велела ему следовать за Льютом, вместо того, чтобы остаться дома и продолжить дело отца. Когда она появилась впервые, он не помнил: должно быть, он был тогда совсем маленьким. Кроме того, женщина рассказала ему о Паладинах — защитниках, хранителях. Их было десять, по числу древнейших народов Таллинора, и от каждого народа выбирали самого достойного.

— А кого они защищали? И от кого? — захваченная рассказом, Элисса почти забыла обиду.

— Они охраняли опасного преступника. Они защищали людей, которым он хотел причинить зло.

Элисса нахмурилась.

— А зачем женщина из снов все это тебе рассказывала?

— Потому что я — один из них.

Его взгляд вдруг стал отсутствующим, даже голос стал глуше и доносился словно издалека. Но через миг Саксен тряхнул головой и продолжал свой рассказ. После гибели Льюта женщина из снов настояла, чтобы он остался в цирке и заботился о Грете и ее детях.

— И ты просто сделал все, как она сказала?

— А с какой стати мне поступать иначе? К тому же мне было просто некуда податься, Элисса. Смотри сама: Грета только что овдовела, у нее на руках пятеро маленьких детей. Я — виновник смерти Льюта. Без меня они не смогут выступать. Вообще-то, нам все равно пришлось на время отказаться от выступлений, но мы не сдавались. Особенно старались мальчики. Так что через год- может, чуть больше- мы снова гремели на весь Таллинор. На самом деле, наши номера стали даже лучше. Теперь мы стараемся, чтобы было поменьше риска и побольше блеска, а зрители это любят.

— Продолжай, — попросила Элисса.