Предательство

— Так ты была честна? Ты не возбуждена? Ты не хочешь облегчения?

Мои глаза расширились. Дерьмо!

— Я не говорила этого. Я хочу.

Он задрал мою юбку выше: — Тогда сделай это.

Я заерзала на сиденье, мои непослушные волосы развевались вокруг лица: — Я-я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.

— Ты никогда не доставляла себе удовольствие?

— Доставляла. Но…

— Но что? — спросил он.

Я выпрямилась: — Разве это не твоя работа — доставлять мне удовольствие?

— Моя. И я доставлю. Как я и сказал, я хочу быть уверенным, что ты готова.

— Черт, Нокс, — я чуть ли не выплевывала слова, не успевая их обдумать, — Я готова. Готова.

— Поставь эти стильные туфельки, которые я нес по пирсу, на приборную панель.

Я обдумывала его требование. На приборную панель? Он имеет в виду, что они должны быть на мне?

— Не заставляй меня повторять. Я не люблю повторять. Поставь свои туфли на панель и откинь сиденье назад. Не до конца.

Блять! Он имел в виду, что они должны быть на мне.

— Нокс?

— Моя ночь. Я превысил твой предел?

Я не ответила, точнее, не словами. Внутри меня все трепетало, когда я нашла кнопку и откинула сиденье.

— Достаточно. Я хочу иметь возможность видеть всё, включая твое красивое лицо.

Я отпустила кнопку и одну за другой положила ноги на панель. Позиция дала мне ощущение гинекологического кресла. Пока не зазвучал бархатный голос.

Умело ведя нас к «Дель Мару», Нокс диктовал мне каждое движение. Шаг за шагом, он устно вел меня к своему удовольствию от вида и к обещанию освобождения. К тому времени, как он был удовлетворен моей позой, мое платье собралось на талии, мои колени были неловко раздвинуты и мои пальцы лихорадочно работали. Я не в первый раз это делала, но, несмотря на это, я никогда не делала этого при зрителях.

— Не думай об этом.

Мои пальцы остановились.

— Чарли́, не останавливайся и не думай об этом — чувствуй и слушай. Слушай меня.

Я закрыла глаза и сосредоточилась на порывах ветра вокруг автомобиля, грохочущем тембре голоса Нокса и напряжении, растущем внутри меня.

— Слушай меня.

Его голос заполнил мои мысли.

— Не останавливайся. Думай о звуке моего голоса и прикосновении моей руки.

Представь себе, что это я тружусь над этой красивой киской. Притворись, что это я: мои пальцы, язык и член.

Мои пальцы скользили кругами, маленькими и медленными, растирая мои соки по моему лону. Быстрее и быстрее они работали, сконцентрировавшись на чувствительном бугорке. Стон пронесся эхом в ночи, проезжающие мимо машины и грузовики исчезли, а моя спина выгнулась.

— Вот оно. Я буду тем, кто сделает то, что делаешь ты. Но сначала, красавица, тебе нужно немного освобождения.

Я погрузила один палец, затем второй и перенесла вес на плечи, посасывая свою губу.

— О, вот оно. Ты близка, не так ли?

Да, я так чертовски близка.

Я пыталась ответить, но моим ответом были больше звуки, чем слова, я просто кивнула.

— Остановись.

Какого черта?

Я слышала его приказ, но мой оргазм был слишком близок. Мои пальцы продолжили скольжение.

— Остановись.

Он схватил меня за руку и, притянув к себе, слизал свидетельство моего удовольствия с моих пальцев.

— Подними сиденье. У нас остановка.

Остановка? Я не могла понять.

— Опусти ноги и поправь юбку.

Темный, изолированный мир внутри «Бокстера» стал ярким, когда шины взвизгнули, и Нокс свернул с главной дороги. Мы были на заправке. Машине нужен бензин? Он, должно быть, шутит.

Я ошибалась. Этот мужчина не был моим Прекрасным принцем. Он был садистом.

Прежде, чем я смогла сделать больше, чем привести в порядок сиденье и себя, мы припарковались, но не у колонки. Я ахнула, когда дверь с моей стороны открылась, и Нокс вытащил меня из машины, я поспешно перебирала ногами, чтобы успевать за его шагом. Флуоресцентные лампы слепили глаза, когда мы проходили мимо стойки, заполненной лотерейными билетами, и были осмотрены дежурным. Там, возможно, были другие люди. Были ли машины? Я не могла думать или вспомнить, пока он тянул меня за собой вперед.

Он распахнул дверь и затащил меня внутрь. Я уловила запах дезинфицирующего средства и услышала, как по маленькому туалету раздался щелчок закрывающегося замка. Я в растерянности смотрела на Нокса.

— Чт…

Мерцание и блеск желания в его бледно-голубых глазах заставлял мир вокруг нас исчезнуть. Наши вздохи, неглубокие и быстрые, наполнили тишину. У меня не было шанса закончить слово, не то, что вопрос, прежде чем моя спина ударилась о холодную плитку стены, и Нокс потянул мои спутанные волосы, наклоняя голову.

С моих губ едва сорвался вдох, и его рот поймал его, поглотив звук протеста.

Протеста?

Я не могла бороться с ним, даже если бы захотела. Но, когда мое тело сливалось с его, я знала, что все в порядке. Я не хотела бороться.