Предательство Борна

Кирка застыла на полпути, внезапно задрожав в обмякшей руке Лернера. Отбив ее в сторону, Борн схватил Лернера за грудки, рывком опуская его к себе, а сам при этом вскинул голову. Его лобная кость попала Лернеру в лицо как раз в том месте, где переносица сходится со лбом.

Отпрянув назад, Лернер закатил глаза, однако кирку не выпустил. Вступили в действие его отточенные до предела инстинкты выживания. Находясь в полубессознательном состоянии; Лернер снова взмахнул киркой. Борн не успел отдернуть руку, и острие пробило кожу.

Но тут Борн нанес обеими руками удар Лернеру справа в горло, по сонной артерии. Лернер повалился на четвереньки, шатаясь. Сложив пальцы в тугой клин, Борн вонзил их в мягкие ткани под подбородком Лернера. Он почувствовал, как рвется кожа, мышцы, связки.

Каюта окрасилась красным.

Вдруг Борн почувствовал, что у него перед глазами все темнеет. Силы мгновенно покинули его, схлынув, словно волна отлива. Задрожав, он повалился на пол, теряя сознание.

Глава 23

Мута ибн Азиз, схватив Катю Вейнтроп за красивую руку, спускался в сверкающей нержавеющей сталью кабине лифта в подземный ядерный центр Миран-Шах, созданный «Дуджой».

– Сейчас я увижусь со своим мужем? – спросила Катя.

– Увидишься, – ответил Мута ибн Азиз, – однако встреча эта не доставит радости вам обоим, это я обещаю.

Двери лифта открылись. Задрожав, Катя вышла из кабины.

– У меня такое ощущение, словно я попала в самое чрево преисподней, – сказала она, оглядываясь на голые бетонные стены.

Тусклое освещение подземных коридоров нисколько не умаляло ее красоту, которую Мута ибн Азиз, как и полагается настоящему арабу, постарался не замечать. Катя была высокая, стройная, полногрудая, светловолосая, голубоглазая. Ее гладкая кожа сияла. На переносице красовалось небольшое созвездие веснушек. Однако Муте ибн Азизу ни до чего этого не было дела; он игнорировал красоту молодой женщины с исступленностью, рожденной и вскормленной в пустыне.

Всю долгую, монотонную дорогу в «Лендровере» среди облаков пыли до Миран-Шаха Мута ибн Азиз думал совсем о другом. Он уже бывал здесь один раз, три года назад. Тогда Мута приезжал сюда вместе со своим братом Аббудом ибн Азизом; с собой они привезли талантливого, но несговорчивого доктора Костина Вейнтропа. Фади поручил братьям сопровождать Вейнтропа из Бухареста, где у него была лаборатория, до Миран-Шаха, потому что тот, похоже, не смог бы совершить это путешествие самостоятельно.

Вейнтроп находился в угнетенном и желчном состоянии. Не так давно его с позором выгнали из компании «Интегрейтед вертикал текнолоджиз» за преступления, которые, по его заверениям, он не совершал. И Вейнтроп был прав, но это уже не имело значения. Сами обвинения были настолько серьезными, что ему давали от ворот поворот во всех легально действующих компаниях и университетах, куда он обращался.

И тут появился Фади со своим соблазнительным предложением. Он даже не потрудился прикрыть слоем сахарной пудры конечную цель работ: зачем? Доктор Вейнтроп все равно скоро поймет правду. Естественно, огромные деньги вскружили Вейнтропу голову. Однако, как выяснилось, его моральные принципы соответствовали его таланту. Поэтому Фади пришлось заменить пряник на кнут. И этим кнутом оказалась Катя. Фади достаточно быстро выяснил, что Вейнтроп пойдет буквально на все, лишь бы с Катей ничего не случилось.

– Доктор, ваша жена в полной безопасности у нас в руках, – сказал Фади, когда Мута ибн Азиз вместе с братом доставили Вейнтропа. – Более безопасного места не найти на всей земле.

И в доказательство своих слов он показал Вейнтропу видеозапись Кати, сделанную всего несколько дней назад. Катя плакала, умоляя мужа прийти на помощь. Доктор Вейнтроп тоже расплакался. Затем, вытирая глаза, он принял предложение Фади. Однако в этих глазах была видна тень надвигающейся беды.

После того как доктор Сенарес увел Вейнтропа в лабораторию комплекса Миран-Шах, Фади повернулся к Муте и Аббуду ибн Азизам.

– Сделает ли он то, что нам от него нужно? Каково ваше мнение?

Братья заговорили разом, соглашаясь.

– Он сделает все, что ему скажут, до тех пор пока его будут стегать кнутом.