Предательство Борна

Выяснив, какой транспорт выбрал Мута ибн Азиз, Борн продолжил изучать план. Ему было известно, что посланник Фади покинет остров ровно в восемь часов вечера, однако откуда именно и каким способом – оставалось загадкой.

Войдя в магазин проката, Борн выбрал велосипед с корзиной на руле. Конечно, в скорости он уступал тому, на котором уехал Мута ибн Азиз, однако корзина была нужна, чтобы положить рюкзак. Заплатив вперед, Борн повернул в ту сторону, куда удалился посланник Фади, и начал подъем в глубь острова.

Когда пристань скрылась из виду, Борн слез с велосипеда и в тени пальмы достал из рюкзака приемник, ловящий сигналы НЭМа, наноэлектронного маячка, который в свое время закрепила на нем Сорайя, чтобы следить за его перемещениями. Сам Борн закрепил НЭМ на Муте ибн Азизе, когда они обнимались на пристани. В таком месте, где нет машин, следить незаметно за посланником Фади на велосипеде было бы невозможно.

Включив приемник, Борн ввел свои координаты и увидел на экране точку, обозначающую его собственное местонахождение. Затем он нажал другую кнопку и вскоре обнаружил сигнал маячка. Сев на велосипед, Борн тронулся в путь, не обращая внимания на боль в боку, и разогнался до приличной скорости, несмотря на то, что дорога довольно круто уходила в гору.

Сорайя подъехала к южной оконечности огромной стройплощадки, расположенной между Девятой улицей и Флорида-авеню. Шли работы по замене гнилых зубов квартала на новые коронки из стекла и стали. Металлические скелеты двух небоскребов уже были почти готовы. На площадке суетились башенные краны, переносившие огромные стальные балки, словно зубочистки. Бульдозеры сгребали мусор; рядом с цепочкой бытовок, к которым подходили электрические провода, загружались самосвалы.

Сорайя медленно ехала вдоль забора, ища Тайрона. Отчаяние оживило ее память, и она вспомнила, что именно здесь его излюбленное место. По его словам, он приходит сюда каждый день.

Двигатель «Понтиака» кашлянул, словно астматик, оказавшийся в Бангкоке, затем снова заработал нормально. На протяжении последних десяти минут посторонние шумы звучали все громче и все чаще. Сорайя молила бога, чтобы разбитая машина не заглохла до того, как ей удастся найти Тайрона.

Проехав вдоль южной оконечности, молодая женщина повернула на север, в сторону Флорида-авеню. Она искала укромные места, где может затаиться Тайрон, укрытый от взоров нескольких сотен рабочих. Ей встретилась пара таких мест, но сейчас, рано утром, они были залиты ярким солнцем. Тайрона нигде не было. Сорайя поняла, что ей придется доехать до северной оконечности, и только там можно будет надеяться его отыскать.

До Флорида-авеню оставалось еще метров пятьсот, когда послышался громкий хлопок. Раненый «Понтиак» судорожно дернулся, затем застыл, издав даже не рев, а слабый сип. Двигатель умер. Выругавшись, Сорайя хлопнула рукой по приборной панели, словно машина была телевизором, у которого сбилась настройка.

Отстегивая ремень безопасности, она увидела черный «Форд». Вывернув из-за угла, он ехал прямо на нее.

– Господи, помоги мне, – прошептала Сорайя.

Прислонив спину к спинке сиденья, она сжалась в комок и ударила ногами в окно в двери. Разумеется, оно было сделано из безопасного стекла и сразу не поддалось. Поджав ноги, Сорайя снова с силой их распрямила. Ее каблуки ударили по стеклу без каких-нибудь последствий.

И тут она совершила ошибку, выглянув из-за приборной панели. «Форд» был уже так близко, что Сорайя разглядела сидящих в нем двоих мужчин. Вскрикнув, она снова сползла вниз и продолжила свое занятие. Еще два удара – и стекло наконец треснуло. Однако осколки остались на месте, удерживаемые промежуточным слоем пластика.

Но тут вдруг стекло с грохотом разлетелось. Сорайю осыпало мелкими осколками. Кто-то выбил окно снаружи. Затем один из мужчин, приехавших на черном «Форде», просунул руку внутрь. Сорайя бросилась на него, но в этот самый момент второй оглушил ее электрошоком.

Обмякнув, молодая женщина сползла вниз. Мужчины вдвоем грубо вытащили ее из «Понтиака». Сквозь жуткий гул в голове Сорайя услышала несколько фраз, быстро произнесенных по-арабски. Взрыв смеха. Чужие руки ощупали ее беспомощное тело.

Затем один из мужчин приставил ей к голове пистолет.

Глава 28

Мартин Линдрос, стоя в своей камере без окон, запрятанной глубоко под землей в комплексе Миран-Шах, созданном в горах на границе Пакистана и Афганистана «Дуджей», ощупал рукой то место, где когда-то был его правый глаз. Это вошло у него в привычку. Голова пульсировала невыносимой болью, словно глаз был объят пламенем, – вот только этот глаз больше ему не принадлежал. Теперь он принадлежал брату Фади, Кариму аль-Джамилю ибн Хамиду ибн Ашефу аль-Вахибу. Первое время от одной этой мысли у Линдроса внутри все переворачивалось; он содрогался в мучительных рвотных позывах, словно юнец, обкурившийся марихуаны. Теперь же у него просто щемило сердце.