Предательство по любви

– Не могу вспомнить, в каком именно порядке съезжались наши гости, но настроение каждого я могу описать точно, – начала Луиза. Она неотрывно смотрела на Монка, и он все равно до сих пор не мог понять, какого цвета у нее глаза. – Но, я полагаю, точное время здесь особой роли не играет?

– Да-да, продолжайте, миссис Фэрнивел, – ободрил ее Уильям.

– Эрскины вели себя как обычно, – вновь заговорила красавица. – Думаю, вы знаете, кто это такие? Да, конечно, знаете. – Как бы машинально, она оправила ткань юбки. – Фентон Поул – тоже, а вот Сабелла была в дурном настроении и чуть ли не с порога нагрубила отцу… О! Стало быть, он к тому времени уже приехал, не так ли? – Женщина пожала плечами. – Думаю, последними прибыли доктор и миссис Харгрейв. Вы уже говорили с ним?

– Нет, вы – первая.

Луиза, казалось, хотела что-то сказать по этому поводу, но передумала. Теперь она смотрела куда-то вдаль, полностью погруженная в свои мысли.

– Таддеуш… я о генерале… выглядел как всегда. – Легкая небрежная улыбка появилась на ее губах, но быстро исчезла. – Мужественный человек, солдат, всегда сдержанный… В его жизни было столько интересного! – Она повернула к Монку оживившееся лицо. – Иногда он кое-что мне рассказывал. Мы, как вы знаете, были друзьями. Да, думаю, знаете. Александра ревновала, но, уверяю вас, без малейшего к тому повода. Ничего непозволительного у нас и в мыслях не было.

Глядя на собеседницу, сыщик невольно подумал, что если у генерала и впрямь не было в мыслях ничего непозволительного, то, стало быть, в его жилах текла рыбья кровь.

– Но Александра пребывала в дурном настроении с самого начала, – продолжала Луиза. – Ни разу не улыбнулась за весь вечер, подчеркнуто не замечала Таддеуша. Сказать по правде, мистер Монк, я терпеть не могу мирить гостей. Семейные скандалы – безобразное зрелище, и присутствовать при этом весьма неприятно. А тогда у них, очевидно, произошел какой-то небывалый скандал…

– Но односторонний, вы говорите?

– Прошу прощения?

– Односторонний скандал, – повторил Уильям. – Из ваших слов получается, что сердилась одна Александра, генерал же был спокоен и сдержан.

– Да, действительно… – произнесла красавица с некоторым удивлением. – Возможно, Таддеуш запретил ей что-нибудь или поступил в чем-то по-своему, вопреки ее желаниям… Но из-за этого же еще не стоит убивать, правда?

– А из-за чего стоит убивать, миссис Фэрнивел?

На секунду у женщины перехватило дыхание. Но в следующий миг она уже улыбалась:

– Какую неожиданную вещь вы сказали, мистер Монк! Вот уж о чем я не имею ни малейшего понятия… Никогда никого не собиралась убивать. Я сражаюсь по-другому.

Уильям вперил в нее взгляд:

– А как вы сражаетесь, миссис Фэрнивел?

Луиза опять улыбнулась:

– Осмотрительно, мистер Монк. И не предупреждая противника заранее.

– И побеждаете?

– Да, побеждаю, – ответила хозяйка, однако в следующую секунду, казалось, уже пожалела о своем ответе. – Как правило… – уточнила она. – Но, конечно, в случае поражения я бы не… – Она оборвала фразу, поняв, что оправдываться глупо. Детектив ее и не обвинял. В сущности, намек в его словах явился плодом ее собственного воображения. В конце концов, Луиза сама подняла эту тему. – Затем мы пошли к столу, – продолжила она. – Сабелла отпускала язвительные реплики, Дамарис Эрскин пугала своим поведением бедняжку Максима, Алекс говорила со всеми, кроме Таддеуша… Да и меня не баловала разговорами. Видимо, полагала, что я на его стороне, какая глупость! Я вообще не вмешивалась в их ссору, просто пыталась выполнить свой долг хозяйки.

– А после обеда?

– О, джентльмены, как обычно, остались в зале, а мы перешли в гостиную, где какое-то время сплетничали. – Женщина пренебрежительно повела красивыми плечами. – Сабелла, помнится, ушла наверх, сославшись на головную боль. У нее это часто случается после родов.

– Вы сплетничали о чем-то конкретном?

– Право, не помню. Дамарис вела себя очень глупо весь вечер. Почему – не знаю. Обычно это вполне разумная женщина, но тогда она была на грани истерики. Может быть, поссорилась с мужем. Мне даже пришло в голову, что Дамарис еще дома выпила слишком много вина. Иначе трудно объяснить, отчего она так доводила бедного Максима. Она, конечно, эксцентричная особа, но не до такой же степени!

– Я поинтересуюсь, – пообещал Монк. – Но что случилось дальше? Генерал должен был покинуть зал.

– Да, так и было. Я проводила его наверх к своему сыну Валентайну. Он был дома, потому что еще не оправился от кори, бедняжка. Они с генералом были очень друг к другу привязаны. Валентайн, как всякий мальчик, мечтает о военных подвигах и походах на край света. – Луиза взглянула собеседнику в глаза. – Он обожал слушать рассказы Таддеуша об Индии и Дальнем Востоке.

– Стало быть, генерал Карлайон поднялся в комнату вашего сына. Вы остались с ним?

– Нет. Пришел мой муж и сказал, что вечер нужно спасать. Как я уже упоминала, некоторые гости вели себя просто неподобающе. Фентон Поул и миссис Харгрейв еще пытались поддерживать светскую беседу… Так, во всяком случае, рассказывает Максим.