Предательство Тристана

– С вами все в порядке? – осведомился он, но услышал в ответ лишь стон и новую серию рвоты. Меткалф покачал головой и начал быстро одеваться. На какую бы секретную службу ни работал Тэд Бишоп, он был пьян, прост и прям и потому вызывал не столько чувство опасности, сколько раздражение. Через несколько минут послышался звук спускаемой воды, затем зажурчал кран, и в комнате появился застенчиво улыбающийся Бишоп.

– М-м-м-Меткалф, – протянул он, – не будете ли вы любезны оставить мне вашу зубную пасту и крем для бритья, когда будете уезжать из Москвы? Видите ли, здесь чертовски трудно достать все это барахло.

Роджер все еще не вернулся в «Метрополь». Хитрость состояла в том, чтобы добраться до дачи посольства незамеченным, что исключало наем автомобиля и водителя через «Интурист» и, конечно, использование такси, если бы даже удалось его найти. Один из двоих молодых портье, дежуривших в вестибюле, тот, что казался полюбезнее, улыбнулся, когда Меткалф подошел к нему.

– Мне нужно ехать, – сказал Меткалф. Он говорил по-русски, но запинаясь, с грубыми ошибками и намеренно резким акцентом, так как знал, что, если будет бегло и чисто говорить по-русски, это вызовет дополнительные подозрения. Лучше уж разговаривать так, как подобает несчастному туристу.

– Ехать?

– Автомобиль.

– Я могу позвонить в «Интурист», – сказал портье, протягивая руку к телефону.

– Нет, – хитро ухмыльнувшись, остановил его Меткалф. – Только не официальный путь. Я… ладно, но только между нами, мужчинами. Это, видите ли, личное дело.

Клерк медленно поднял голову, прищурил глаза; уголки его губ изогнулись в понимающей улыбке.

– Личное… – повторил он.

Меткалф еще больше понизил голос:

– Видите ли, дело связано с женщиной. Красивой девушкой. Очи черные, – добавил он как будто для большей ясности слова из знаменитой русской народной песни. – Она экскурсовод в «Интуристе» и, насколько мне известно, очень опасается, что ее боссы узнают… ну, вы понимаете?

Русский понял.

– Значит, вы хотите обойтись без «Интуриста», – слегка кивнув, заметил он. – Но это очень трудно. «Интурист» – официальная организация, обслуживающая всех иностранных туристов. – Он с беспомощным видом пожал плечами. – Москва – это не Лондон и не Нью-Йорк, сэр. Только «Интурист» имеет право организовывать транспортное обслуживание иностранцев.

– Хорошо понимаю, – сказал Меткалф. Он незаметно пододвинул к портье по крышке стола толстую пачку рублей, слегка прикрытых листочком писчей бумаги со штампом «Метрополя». – Понимаю, что ситуация непроста. Все, что вы сможете придумать, – любой неофициальный транспорт, который сможет доставить меня к моей очи черные, – будет весьма… э-э… высоко оценено.

– Ах да, сэр, – сказал клерк, внезапно охваченный энтузиазмом. – Любовь всегда найдет дорожку. – Он исчез в помещении за своей стойкой и вернулся минуты через две. Повернув голову, он удостоверился, что второй портье их не слышит – тот был занят у другого конца стойки разговором с группой болгарских туристов. – Трудно пообещать наверняка, сэр, но, может быть, что-то удастся. – Он вскинул бровь. – Это может потребовать некоторых хлопот с моей стороны…

Меткалф кивнул и пожал руку клерка, вложив в ладонь вторую, еще более толстую пачку денег.

– Значит, вы можете что-то сделать?

– Да, сэр. Возможно, мне удастся вам помочь. Если пройдете со мной…

Молодой русский вышел из-за стойки и торопливо зашагал к парадному входу в гостиницу, Меткалф шел на несколько шагов сзади. Пройдя несколько минут по улице, портье остановился возле большого помятого фургона, на обеих сторонах которого красовались надписи «МОЛОКО», и о чем-то быстро заговорил с шофером. Затем повернулся к Меткалфу.

– Этот джентльмен, знаете ли, говорит, что у него мало бензина, а он очень дорог.

Меткалф снова кивнул и сунул портье очередную пачку денег. Тот подбежал к водителю, передал деньги и возвратился к Меткалфу.

– Сюда, сэр, – сказал он, подведя Меткалфа к задней стороне фургона и открывая дверь. Меткалф забрался внутрь. Там было пусто, если не считать нескольких ящиков с бутылками молока и, как ни странно, коробки с луком, источавшей зловоние. Как только дверь фургона закрылась и Меткалф оказался в полумраке, он услышал через небольшое окошко между кузовом и кабиной водителя грубый голос.

– Куда ехать-то? – деловито осведомился водитель.

Меткалф быстро объяснил. Он сумел избежать любого упоминания дачи посольства, вместо этого описав ее местоположение. Через узкое горизонтальное окошечко без стекла он видел замызганную телогрейку и меховую шапку водителя.