Предчувствие беды (Агония 4)

В кабинете Тараки сел за приставной столик, напротив посадил Сарвари. Асадулло был его давним и проверенным сторонником, всегда занимал его сторону, поэтому он ему доверял безоговорочно. Четверо его сторонников, которым он доверял, только четверо - Ватанджар, Гулябзой, Сарвари и Маздурьяр. Так как им, он не доверял никому, даже Амину - Амину он вообще не особо доверял. Просто был падок на лесть - именно Амин придумал титул "Дорогой учитель", каким и величал Тараки. Да и работать кто-то должен - работоспособностью Амин превосходил всех, Тараки - на порядок, работал по двадцать часов в сутки, лично вникал во все, занимал сразу несколько постов - и на всех должностях реально работал.

Начал Сарвари, как это и полагается издалека...

- Как ваше здоровье, учитель...

Нур усмехнулся

- Поживем еще. А как твое?

- Не жалуюсь...

- Да я уж слышал что и в самом деле, не жалуешься...

Про похождения четверки в Кабуле и окрестностях ходили слухи. Министерство безопасности и его основная сила - АГСА их никак не пресекало, более того - запускало новые. Частично, слухи эти были правдивы - в конце концов четверка представляла собой всего лишь четверых офицеров, молодых, самый старший из которых имел майорское звание. И вот волею судьбы они были вознесены почти к самой вершине власти. Перегибы, конечно были...

- Простите, учитель... - потупился Сарвари, про себя подметив, что донес скорее всего Амин. Сволочь лизоблюдская...

- Молодость... - улыбнулся Тараки - сам был молодым. Но и пятнать партию я не позволю, так и передай остальным. А теперь - говори.

- Товарищ генеральный секретарь...

- Ну говори, говори...

- Я хочу поговорить относительно товарища Амина.

- Относительно Амина... - Тараки не хотел затевать этот разговор, но делать было нечего - говори про Амина...

- Он задумал вас убить.

Вот так вот...

- Такое мне уже говорили. Но Амин сын мне, а я - ему отец.

- Амин змея! Это змея и он ужалит вас, как только вы на миг отвернетесь от него!

- Амин ваш товарищ...

Тараки вдруг понял, что дальше отмахиваться от этой информации просто опасно.

- Кто тебе это сказал.

- Мой племянник Азиз. Он ...

- Я знаю кто он такой. Почему в таком случае он не исполняет свой долг, а просто говорит обо всем тебе? Почему ты не исполняешь свой долг?

- Он боится. В его аппарате почти все считают руководителем партии Амина, а не вас, учитель. Ему уже напоминают, что он мой родственник. Если он отдаст приказ арестовать Амина - вместо Амина арестуют его самого.

Тараки встал со своего места, молча прошелся по кабинету, перебирая четки, подошел к окну. Вот и настало новое время. Время новое, а методы решения проблем старые - пуля в спину, нож, удавка. Возможно, этот дворец, в котором раньше жил король - проклят и тот, кто правит из этого дворца страной обречен быть королем....

Тараки вернулся за стол.

- Если позиции Амина в органах госбезопасности так сильны - значит любой, кто прикажет его арестовать будет арестован сам.

- Да, это так. Но проблемы можно решать разными способами...

И вот тут Тараки сделал ошибку. Если бы он созвал как положено пленум ЦК НДПА - а в ЦК Амину не доверял никто, и решил бы проблему законным путем - скорее всего история Афганистана, да и не только Афганистана потекла по другому руслу. Но Тараки решил как и Амин играть тайно, несмотря на то, что бы генеральным секретарем партии и главой государства. В подковерных играх сильнее безусловно был Амин. И те, кто за ним стояли.

Нур Мухаммед Тараки, генеральный секретарь ЦК НДПА задумался, потом провел по лицу ладонями - привычный жест, оставшийся еще с тех времен, когда он пять раз в день совершал намаз...

- Можешь готовиться. Совсем скоро я выезжаю в Гавану, на конференцию неприсоединившихся государств. По пути заеду в Москву, встречусь с товарищем Брежневым. Перед отлетом - я дам тебе знать. До этого - не делайте ничего.

- Как вам будет угодно, учитель...

Тарун заметил, что Сарвари вышел из кабинета в гораздо более бодром и веселом настроении, чем вошел. Значит, разговор был важным - и закончился он успешно. И конечно он был записан. Тарун снова огляделся, снова выдвинул ящик стола и отключил магнитофон - пленки оставалось совсем мало, а встретиться для получения новой у него никак не выпадало время. Генеральный секретарь в последнее время работал допоздна. Но сегодня он скажется больным и передаст-таки пленки...

Кабул, Аэропорт 23 августа 1979 года

На сей раз летел как белый человек.