Предчувствие беды (Агония 4)

Следили помимо меня. Две машины, сменяя друг друга - это то что я заметил, возможно были и другие. Скорее всего - афганцы, Царандой. Тайная война была в полном разгаре.

Сегодня я вышел на точку наблюдения уже под вечер. Эта точка наблюдения располагалась как раз на границе старого города, у остатков стены. Почти стемнело, солнце село за окружавшие старый Кабул горные хребты, но все еще светило из-за них,

Остановив УАЗ у тротуара я просто смотрел вперед. Смотрел - и думал.

Какого черта вообще происходит? Какого беса понадобилось Фархади здесь, в Старом городе, здесь же полно контрреволюционеров? Или он тоже? Тоже контрреволюционер?

Пока думал - едва не просмотрел машину Фархади - хорошо хоть белая, заметная в темноте. Он ехал даже без фар - хорошо, значит, ориентируется, не раз и не два тут бывал...

И что дальше? Ехать следом? В Старом городе - однозначный провал, вычислит сразу - там и машин то почти нет, улицы узкие да еще темно.

Но ели он приехал по делам - значит, он должен будет оставить где-то машину и выйти. Где? За дувалом? Возможно. А возможно - и нет.

Надо решать. Верней, решаться...

Решившись, я вышел из машины и пошел туда, куда только что проехал Фархади. В темный лабиринт улиц Старого города...

Лейтенант Мустафа Фархади остановил машину у одного из домов, совсем недалеко от того места, где был въезд за стену Старого города, заглушил мотор. Хотел оглянуться, чтобы удостовериться в том, что мушавер Сергей следит за ним, но усилием воли подавил в себе это желание. Покачал головой - как можно быть таким глупым... Неужели он и в самом деле думает, что может следить за ним, афганцем и офицером в Кабуле и остаться незамеченным?

- Приехал... - в голосе премьер-министра Афганистана Хафизуллы Амина отчетливо звенело напряжение...

Среднего роста, неприметный человек средних лет метнулся к окну виллы, бросил взгляд на двор, на идущего по нему лейтенанта Фархади

- Я пошел - бросил он на пушту, и скрылся в соседней комнате

Человек этот был русским...

- Хуб асти**, Хафизулла-муалим? - приветствовал учителя Фархади

- Все нормально, Мустафа. Он тебя не увидел?

- Нет, учитель. Как вы мне и сказали - я спокойно ехал, чтобы мушавер Сергей ничего не заподозрил.

- Вот и хорошо. Какие новости ты принес мне?

- Товарищ полковник, он ушел.

Мушавер недобро посмотрел на здоровенного детину, которому два дня подбирали армейскую афганскую форму. Ну не было в афганской армии и таких вот здоровяков!

- Что?!

- Простите... командор Али-Бек ...

- Вот так. Теперь докладывай.

- Он нашел машину. Покрутился на улице и пошел обратно.

- Он вас не заметил?

- Никак нет.

Полковник, тоже одетый как афганец - но не как пуштун, а как партийный активист, подозрительно прищурился

- Точно нет?

- Точно... господин командор. Мы за ним через НСПУ*** наблюдали. С крыши.

- Смотрите... Иди на крышу, продолжай наблюдение. Увидишь что необычное - докладывай. Возможно - он тут не один.

- Есть!

Вернувшись в комнату, "командор Али-бек" нашел "муаллима Хафизуллу" в крайне взвинченном состоянии - он ходил из угла в угол как попавший в ловушку зверь. "Командор Али-бек" знал это, если Амин перед подчиненными, перед преданными ему сторонниками держал имидж человека спокойного и рассудительного, то наедине он был тем кем и был. Энергичная и деятельная натура его не давала ему самому покоя.

- Почему мы не начинаем? - этот вопрос он задавал каждый раз, когда видел командора**** и задал его сейчас снова

- Надо ли вам это, Хафизулла-муаллим? - ответил командор - поймет ли вас партия, если вы начнете первым?

- Партия пойдет за мной! Кто сделал для партии больше чем я? Улик против банды больше чем достаточно.

Бандой Амин называл "группу четырех", сейчас скрывающуюся в посольстве Чехословакии. Уже снятые с должностей они все еще были опасны. Преданных им офицеров на всякий случай тоже арестовали - но всех ли? Амин как никто другой в афганском руководстве знал, что такое афганская армия. Когда они победили- многие офицеры только после этого узнали, что они были в одной и той же партии. Он сам создавал систему партячеек в армии, которая по степени секретности не уступала ячейкам террористических организаций. Слишком много в последнее время произошло всего, слишком много расколов слишком много расколов слишком много разных соблазнов. Слишком!

А ведь еще не все парчамисты в армии вычищены. И это при том, что офицерский состав больше вступал в Парчам, где командовал предатель Кармаль, сын генерала. Для них своей партией был именно Парчам, не Хальк.