Предчувствие беды

В ноябре 1978 года, по настоятельным просьбам Ардешира Захеди (посол Ирана в США) и генерала Голям-Али Овейсси (Военный губернатор Тегерана, прозванный исламистами "мясник Тегерана"), шах поддался уговорам придворных кругов и заокеанских "друзей", в целях сбить нараставшую волну протеста провел массовую чистку в высших эшелонах власти и госаппарате (по приказу шаха полиция САВАК арестовала 13 видных чиновников режима) Удар "по своим" еще больше дестабилизировал режим, шах не понимал, что старые проверенные рецепты типа "кинуть с крыльца одного из чиновников народу на растерзание" уже не действуют, это только вносит раскол и сумятицу в тающие ряды сторонников шаха.

В декабре 1978 года началась новая волна демонстраций. Второго декабря в Тегеране в запрещенной властями демонстрации приняло участие более двух миллионов человек, а уже десятого и одиннадцатого декабря в них приняли участие до десяти миллионов человек. На демонстрациях открыто призывали к свержению режима и физическому уничтожению шахиншаха. В начале 1979 года эти демонстрации переросли уже в вооруженный мятеж, на руках у демонстрантов появилось большое количество огнестрельного оружия, начались настоящие уличные бои. Опасаясь за свою жизнь, шахиншах вместе с шахиней покинули Иран. Это произошло 16 января 1979 года.

Оставшийся во главе страны премьер-министр Шапур Бахтияр, оппозиционер назначенный шахом на эту должность в конце 1978 года запретил САВАК и выпустил на свободу всех политзаключенных, плеснув в огоньбеспорядков бензина. Он также пригласил в страну аятоллу Хомейни, предлагая тому войти в правительство национального единства. Аятолле он предложил создать в г. Кум независимое религиозное государство наподобие папского Ватикана.

1 февраля 1979 года аятолла Хомейни вернулся в Иран после 15-летней ссылки. В столичном аэропорту Мехрабад его встречали восторженные тегеранцы. На улицы города вышли миллионы людей с портретами аятоллы, кричащие "Шах ушёл, Имам пришёл!". В тот же день Хомейни отверг предложение Бахтияра о создании правительства "национального единства".

Сразу после приземления Хомейни направился на кладбище Бехеште-Захра, в южном пригороде Тегерана. Там он произнёс свою 20-минутную речь, в которой назвал "самого Бахтияра, его правительство, его парламент и всех его приспешников незаконными" и обещал "выбить зубы этому режиму".