Предчувствие опасности (СИ)

Нет, не эта ложь во благо беспокоила Брана настолько, что он отложил книгу.

Кто-то несведущий связал бы его волнение с битвой в подземелье и был бы отчасти прав. Но только отчасти. Сама битва была привычной. Скучной. Рутинной. Избиение младенцев, а не битва, с точки зрения Брана. Нет, волнение Брана было связано с воспоминаниями о прошлых битвах. Некогда ему казалось, что он отравлен, пресыщен, подземелья и монстры, сражения и битвы — все это вызывало только тошноту. Мысль о боевых соратниках и погибших друзьях — желание взять верную нерушимую перчатку и разбить самому себе голову, выдернуть оттуда эти мысли и выбросить в Бездну.

И вот, пять лет спустя, он обнаружил, что соскучился по всему этому.

Пять лет, проведенных в сонном забытье, дреме спокойных дней, в которых ничего не происходило, то ли исцелили его душу, то ли позволили отстраниться и воспринимать все спокойнее. Возможно, свою роль сыграл и возраст, накатывание равнодушия старости, обычно именуемого житейской мудростью. Возрастная деградация атрибутов и умений еще не началась, а врать себе Бран не привык.

Ему хотелось новых походов, путешествий и сражений.

К этому примыкали мысли об обнаруженном подземелье и его странностях. Канал демонической энергии Бездны, направленный прямо в кристалл, скрытность подземелья, уровни и поведение монстров, а самое главное — ритуал жертвоприношения. В истории Стордора и окрестных королевств, да что там, в истории всего мира хватало подобных типчиков. Желающих власти, покорения мира, бессмертия, истребления всех живых существ, обуздания Бездны и силы подземелий. Но все эти Повелители Ночи, Короли Демонов, Владыки Смерти и прочие заканчивали, как правило, тем, что проливали реки крови, наводняли земли монстрами, выпускали на поверхность ужасы подземелий, и все заканчивалось битвами и уничтожением.

Уничтожением городов, областей, королевств.

Бран в свое время немало времени провел в странствиях и сражениях, во имя и славу Стордора, во имя безопасности всех людских и не только королевств, и теперь проснувшиеся воспоминания нашептывали ему, что он должен сообщить о странном подземелье, пока не стало слишком поздно.

Да, Бран надежно уничтожил Подземелье Яростного Огня, прервал связь и накачку кристалла энергией, но того, кто все это затеял, того, кто приносил ребенка в жертву, так и не достал. Скорее всего, неведомый маг выбрал окрестности Благой Тиши по той же причине, что и Бран в свое время — тишина, спокойствие, никаких происшествий. Пока подземелье обнаружили бы, пока власти спохватились бы, маг уже набрал бы мощи и натворил кровавых дел. И пускай подземелье было уничтожено, что мешало неведомому магу повторить ритуалы в других местах?

Возможно, маг действовал не один.

— Да, — кивнул Бран яблоне, приходя к решению. — Так будет правильно.

Разумеется, он мог бы передать весточку в ближайший город, Амальк, мог бы отправить официально письмо в столицу, Таркент или как-то еще связаться с одним из старых друзей. Сообщить и продолжить жизнь в Благой Тиши, разве что чуть расширить охват прогулок, может быть, чуть бдительнее вглядываться в окрестности, да и только.

Но такое сообщение удовлетворило бы мысли о долге, но не желание путешествий и сражений.

Поэтому Бран решил прибегнуть к компромиссу — лично съездить в столицу и лично передать сообщение о странном подземелье. Так будет надежнее всего — неведомый маг не сможет перехватить сообщение (пускай шанс такого и был практически равен нулю), сам Бран разомнется, повидает столицу, вспомнит, почему бежал из этого человеческого муравейника. В пути наверняка случится пара стычек и приключений, и он вспомнит, почему бежал и от них тоже. А если и не вспомнит, то всегда можно спуститься в столичное подземелье и удовлетворить жажду сражений. Или отправиться куда-нибудь в дикие земли и там подраться всласть.

И потом, с полным удовлетворением, вернуться в Благую Тишь, к прежнему, мирному существованию.

Приняв решение, Бран не медлил, поднялся и отправился в особняк.

Все самое ценное и так было с ним, в магическом кармане, поэтому в доме он не задержался. Переоделся в походную одежду, накинул жилет с множеством карманов, способный успешно изображать из себя легкую броню. Но дело было не столько в защитных функциях, сколько в общем виде. Приключенец — путешественник — торговец, странствует налегке, быстрая оценка на входе в город, никаких особых вопросов и подозрений со стороны стражи.

Прихватив посох и легкую соломенную шляпу — для защиты от солнца, Бран вышел из особняка и отправился в Благую Тишь. Встречающиеся по дороге жители Тиши, как правило, с профессиями Крестьянина, замирали, распахнув рты, потом торопливо кланялись. Бран молча наклонял голову, шагал дальше, мерно постукивая посохом. Реакцию деревенских можно было понять — случаи появления Брана в деревне можно было пересчитать по пальцам руки, причем руки, изуродованной в сражении.

Но, как уже было сказано, Бран принял решение и не собирался медлить и ждать возвращения Милли.