Предчувствие весны

Тут стражники засуетились, отгоняя людей от входа. По улице шел сенешаль, следом, гремя цепями - обвиняемые. Завершали процессию стражники. Белобрысый с товарищами растолкал вейверцев, чтобы проложить в толпе коридор ко входу в ратушу. Люди послушно подались в стороны. Сенешаль шагал важно, глядя перед собой, на горожан, которые сгибались в поклонах, важный господин и не покосился. Арестантов встретили сочувственными возгласами. Впрочем, передние ряды молчали, вслух жалели невиновных только те, кого не могли видеть стражники. Передние зажимали носы - после месяца, поведенного в каталажке, заключенные крепко воняли.

Наконец процессия скрылась в здании, белобрысый с приятелями вошел следом, после этого внутрь хлынула толпа. Первыми вошли городские синдики, потом - прочие. Однако когда к дверям двинулся Мясник со свитой, перед ними горожане расступились. Гедор обернулся, ткнул Торчка в грудь пальцем:

- А ты куда? Давай домой. За порядком посмотришь.

- Ну, можно мне здесь посидеть, а? Страсть, как интересно...

- Ладно, - предложил Селезень, - давай я дома побуду. Пусть малый поглядит, ума наберется...

Поклажу, оставшуюся в "Золотой бочке" надолго без присмотра пришлые не оставляли, тем более что нынче в заведении не осталось никого, тревога пригнала всех на суд. Отпустив старика, Гедор с женой и Торчком прошел внутрь. Им, как и было обещано, уступили лучшие места - сразу позади членов Совета, которым по обычаю достался первый ряд. Вонючих арестантов загнали в угол, где за ними присматривали стражники. Последние морщились и поминутно терли носы... Сенешалю поставили стул с резной спинкой на подиуме. Он огляделся и объявил:

- Начнем со Гилфингом...

***

Сенешаль вытащил из поясного кошеля свиток, встряхнул, расправляя, и завел монотонным голосом:

- Рассматривается убиение почтенного мастера... верного вассала... благородного и могущественного господина... свершенное ночью в канун... Именем моего господина... благородного и могущественного... принимаю на себя обязанности судьи...

Гедор заметил, что сенешаль уставился в одну точку, его взгляд не перемещается по листу. Наизусть шпарит, значит. Возможно, он попросту неграмотен. Наконец вступление закончилось, судья кивнул белобрысому, тот вступил на подиум и громко доложил:

- Мною задержаны подозреваемые в убийстве... - последовал список арестантов с указанием возраста, цехов, в которые входят обвиняемые и прочих подробностей. - Арестованные полностью признали свою вину.

Обвиняемые зашумели в своем углу, гремя цепями. Сенешаль поднял руку, призывая к тишине.

- Значит, сознались полностью... все четверо... А скажи-ка, накануне в "Золотой бочке" была драка, верно? И били одного из обвиняемых?

- Точно так, вон того, из цеха ткачей. Да он же еще поклеп возвел на покойного, будто тот деньги украл.

- Так... - сенешаль уставился в потолок с глубокомысленным видом. - А кто же украл-то деньги?

- Так вон тот, кабатчик-то, и украл!

- Точно?

- А больше некому, - белобрысый развел руками. - Ну, не сам, конечно, слуги помогли.

Снова по залу покатился, нарастая, шум. Сенешалю пришлось говорить громче.

- Выходит, накануне эти четверо передрались, у одного остальные деньги стащили, и тут же они вместе на убийство пошли? Что молчишь? Отвечай! Ты же убийц разоблачил, признания у них принял?

Стражник опустил голову. Стало тихо. Мало-помалу снова начался гул приглушенных голосов. Судья покачал головой.

- Ладно, ступай. Мастер Гертель, поди-ка сюда.

Белобрысый присоединился к охране в углу, а на подиум взошел другой стражник с тонкими, едва пробившимися усиками.

- Убийство ты первым заметил, верно? И тревогу поднял?

- Точно так, ваша милость.

- А скажи-ка, когда убиенного утром нашли - в комнате порядок был? Или все же следы побоища?

- Видно, что драка была, стул опрокинули, лампу на пол уронили. Опять же, покойный с мечом был. Выходит, отбивался.

- Отбивался, - повторил сенешаль. - А почему же он дверь отпер-то? Неужто чужой человек на ночь глядя явился, да что человек! Четверо! И убиенный сам их впустил? А потом бился с ними, и никто не слыхал? А? Вы же в одном доме были, перегородочка тоненькая. Если четверо на одного напали, а тот мечом отбивается - значит, шум должен быть? Крики? Верно?

Парень с усиками тяжело вздохнул и ответил:

- Я, ваша милость, в ту ночь в дозоре был. При воротах. Поутру смена вовремя не явилась, так я возвратился - и увидал.

- А остальные спали?

- Спали, ваша милость. Покойный прежде первым поднимался, всех будил и смену к воротам отправлял.

Сенешаль встал и двинулся, сопровождаемый Гертелем, в угол. Горожане следили за перемещением. Многие приподнимались, чтобы лучше видеть. Снова начались разговоры, сперва в задних рядах, где было плохо видно, что происходит, потом ближе и ближе к подиуму. Сенешаль с минуту разглядывал арестованных. Белобрысый переминался с ноги на ногу рядом.