Предчувствия ее не обманули

Женька вернулась через минуту. Я ввинтила лампочку в патрон и зажмурилась от яркого света. Потом огляделась. Подвал был небольшим и совершенно пустым. Слева и справа кирпичные столбы, подпиравшие пол, впереди окошко, заткнутое каким-то тряпьем.

– Ничего здесь нет, – сказала я с досадой. Сколько страха натерпелась из-за ерунды. Женька сунула голову в люк, огляделась и вздохнула. Потом полезла в подвал, что, с моей точки зрения, было совершенно излишним, делать тут нечего.

В Женьке непостижимым образом уживались трусость и неуемное любопытство. Второе, как правило, пересиливало. Сейчас любопытство было помножено на корысть, и подружка вроде бы успела забыть, как совсем недавно тряслась от страха. Прошлась до окна и обратно, принюхиваясь.

– Пахнет до чего мерзко, – сказала она. С этим я охотно согласилась и уже начала подниматься по лестнице, чтобы выбраться из подвала, но нелегкая понесла Женьку к столбам. Между ними горкой была насыпана земля, а дальше шли четыре довольно широкие доски. Должно быть, какой-то контейнер для хранения картошки или других овощей, а может, их положили для того, чтобы земля не осыпалась. Женька подошла вплотную и попробовала заглянуть за них, но высота подпола этого не позволяла. – Там что-то есть, – заявила подруга.

– Гнилая картошка, ею и воняет, – отмахнулась я.

– А вдруг там…

– Женя, я тебя умоляю…

В этот момент дуреха дернула верхнюю доску на себя, та разломилась с жутким треском, и посыпалась земля. Женька попробовала вернуть доску на место, но она вылетела из-за столба и грохнулась ей на ногу. Женька выругалась и запрыгала на одной ноге. И в этот момент… в этот момент в образовавшейся щели показалась рука. Страшная, сморщенная, с лохмотьями, что когда-то были одеждой, и с часами на запястье.

– А-а! – заорала Женька, шарахнувшись в сторону.

– А-а! – подхватила я, земля все осыпалась, рука теперь видна была до самого плеча, а вслед за плечом появился череп. С волосами, торчащими в разные стороны, и пустыми глазницами.

Женька вдруг замерла, сказала: «Мамочка» – и рухнула на пол. А я продолжила орать уже в одиночку.

Первым моим побуждением было выбраться наверх, выскочить на улицу и орать там, чтобы собрались люди и прекратили все это безобразие. И я полезла наверх, но потом подумала о несчастной подруге. Я буду там орать, а она останется лежать рядом с этим… Тоненько взвизгнув, я спустилась вниз и бросилась к Женьке, стараясь не смотреть в сторону жуткой находки. Земля продолжала осыпаться с еле слышным шуршанием, я схватила Женьку под мышки и поволокла к лестнице, подумав, что подруге не мешало бы завязать с пирожными и весить поменьше.

– Анфиса, – слабо позвала она. – Я сплю?

– Боюсь, что нет.

– Я так и думала.

Женька вскочила на ноги и бросилась к люку, я, конечно, за ней. Выбравшись наверх, я задела крышку люка, и она закрылась. А мы стрелой вылетели на улицу. Возле калитки вышла заминка, протиснуться в нее вдвоем мы не могли и оттого застряли, посмотрели друг на друга и заревели. Женька пропустила меня вперед, выскочила сама и опустилась без сил на землю.

– Людей надо слушать, – пискнула она, стуча зубами. – Сказали, что место нехорошее, так не фига соваться. Что теперь делать?

Я опустилась на траву рядом с ней, пытаясь отдышаться, и лишь через минуту смогла ответить:

– Милицию вызывать, естественно. Трупы по их части.

– Пропало наследство, – жалобно вздохнула Женька. – Кто ж теперь дом-то купит?

– Ну, может, и купит.

– Если только сумасшедшие.

– Или охотники за сокровищами, для них труп не помеха. Разберут весь дом по бревнышку…

– Не могу поверить, что он там лежит. Он или она?

– Часы на руке мужские.

– Как ты думаешь, это Патрикеев?

– Кто? – не поняла я.

– Теткин муж. Она муженька того, потом спрятала труп в подвале и завещала мне его вместе с домом. Большое ей за это спасибо.

– Может, и Патрикеев, – пожала я плечами.

– Думаешь, там еще кто-то есть? – ахнула Женька.

– Не говори глупости.

– Хороши глупости… Знаешь, Анфиса, я теперь во все, что угодно, готова поверить. Может, тетушка была маньячкой? Это ж какие нервы надо иметь, чтоб труп в подполе держать?

– Не знаю, не пробовала.

– То-то она дверь заколотила да крестов везде понаставила. Покойный небось частенько ей являлся… Господи, Анфиса, выходит, это он ночью бродил?

– Женя, трупы бродить не могут. Он там лежал, вот и все. А тетка твоя и правда сумасшедшая.

– Еще какая. А я-то наследству радовалась. Памятника она от меня не дождется.

Мы замолчали, в голове у меня была полная сумятица, но Женькина болтовня, как ни странно, успокаивала.

– Надо звонить в милицию, – через некоторое время вспомнила я.

– А может, не надо? – шмыгнула носом Женька. – Может, это… пусть полежит? Куда ему спешить? Еще немного потерпит.

– Ты что, спятила?

– Не знаю. Тут запросто спятишь от такой-то находки. Продадим дом, получим деньги, пусть новые хозяева с этим трупом разбираются.

– Нет, ты точно с ума сошла, – возмутилась я.

– Я просто не хочу иметь с ним ничего общего. Это ведь не мой труп.

– Слава богу, что не твой.

– Мы могли бы доску на место поставить, чтоб он в глаза не бросался.