Предел

«Племянница» пьяного дяди побледнела как полотно. В мешочке, который услужливо держал Нэрнис, деньги были. Но она не знала, сколько и как их считать. Две золотые монеты она бы отсчитала. Золотых там точно не было — только серебро и медь… Даэрос так торопился, что Пелли не успела ему рассказать о своих возможностях в счете.

— А вот нам бы еще такую накидку, как на ваших телегах. — Нэрнис приступил к исполнению своей роли. Раз «молодая хозяйка» молчит, значит, согласна с ценой. — Хозяин испечется же без накидки.

Ход был неплохой. Цену гном никогда бы не скинул. А дополнить товар какой-нибудь не особо ценной безделицей — запросто. Конечно, о кожаном верхе не могло быть и речи. Но люди были согласны на любую дерюгу. Дуги тоже было взять неоткуда. Но тут, во дворе появился любезный хозяин. Почтенный Малк был рад оказать услугу, гномам конечно, и пообещал дать «для несчастной девочки» четыре жерди, что когда-то служили опорой для огородного плетня, да еще старую оглоблю для верхней перекладины.

Так как любой товар должен быть продан в готовом виде, из кожаного фургона выскочили четыре коренастых бородача и споро принялись за работу. Пелли даже всхлипывать забыла от удивления. Оказывается, у неё было так много зрителей! В других повозках, наверняка, могли быть еще гномы. А рядом с фургонами, на точно такой же телеге, как та, что они «сторговали», восседал мужчина в пыльном черном плаще. Мальчишка, конюх трактирщика, мучился с оглоблями еще одной такой же повозки. Было чему удивиться.

Пока над телегой строили основу низкого шалаша, Малк топтался во дворе и с очередной услугой успел как раз вовремя. Притворно сокрушаясь, он приволок две старые замызганные попоны, пропахшие конским потом. Даже гномы, когда крепили их к верхней перекладине, морщились.

Нэрнис, тем временем рассказывал Пелли, сколько следует отсчитать из мешочка. Невеста же должна знать, сколько у неё «свадебных» денег.

— Двадцати серебряных здесь нет. — Шептал он, развязывая тугие завязки. — Только шестнадцать и немного меди. Ты же — племянница очень жадного дяди, а гном слишком завысил цену. Отсчитаешь десять и… — Он многозначительно посмотрел на творение ювелира-Даэроса, украшавшее глухой ворот платья «племянницы». И тут он увидел её глаза, в которых застыл ужас.

— Я только до восьми… — Прошептала Пелли одними губами.

— Считай до восьми. А потом дай еще две. Две после восьми, поняла?

Пелли поняла. К моменту, когда гномы закончили достраивать телегу до состояния «почти фургона» она даже порозовела. Так просто — две после восьми. Но как стыдно! Она плохо умеет считать. Но если ей только последние два года платили восемь медных в месяц, а посчитать накопления можно было, разложив медяки кучками по восемь монет… Всего семь кучек. То почему, она должна стесняться? И все равно, опять хотелось плакать. Теперь, наверное, Он будет её презирать.

Пелли запустила руку в мешочек и отсчитала восемь серебряных монет. На ладошке было много медных, и она ссыпала их обратно. Потом зачерпнула новую порцию, выдала гному еще две серебряных и взялась за завязки шнурка. Нэрнис хотел помочь.

— Не трогай! — Вопль получился что надо, злой и истеричный. — Не ты надевал, не тебе и снимать! — Слезы были уже наготове. — Во-от! Жених подарил! Кузне-е-ец! — Пелли сняла крученую монету со шнурка и оросила его слезами.

— Будь счастлива, молодая! Кузнец — это очень хорошо! Это самый достойный выбор! — Мастер Твалин нисколько не лукавил. Если гномы клана Кайла и Зубила и считали кого-то из людей достойными уважения, то только кузнецов. Каменотесов — ни в коем случае. Это просто — позор ремесла. — С кузнецом ты будешь богата и счастлива. У тебя будет много сыновей! И все они продолжат дело отца! Достойный кузнец не обидится, что ты, заботясь о семье, отдала его дар! — Гном раскланялся и удалился. Рядом с людьми делать ему было больше нечего. Следовало отнести деньги главе гильдии и описать, как прошла сделка. А так же показать забавную полновесную монету, которая была скручена без помощи клещей. У девицы был, несомненно, могучий жених.

Отсчитать пять медяков за вчерашний ужин Пелли могла и самостоятельно. То ли Даэрос слышал шаги двух своих спутников и проснулся, то ли только что улегся, но изображать из себя спящего не спешил. Он даже лежа выражал нетерпение.

— Ну? — Даэрос требовал доклад.

— Купили телегу. С лошадью. Пелли отдала «подарок кузнеца». Что дальше?

— Дальше будем меня выносить. Пелли, не грусти, я тебе подарю еще монетку. Или что получше. Так… вдвоем вы меня спящего не унесете…

— Да я смогу и один тебя унести! — Нэрнис решил, что долг по переноске братьев следует отдать.

— Ты что?! Да на это представление сбегутся посмотреть все гномы и люди с округи! Пелли, заплати хозяину один медяк за вынос дяди. Пусть его конюхи немного поработают. Нэрьо, ты только немножко поможешь. Вы видели во дворе такие же телеги, как наша?