Предел

Криди и Ян обменялись понимающими взглядами.

– Бабы везде одинаковы, – вздохнул Криди. – А уж когда у них меха – мышь наплакала, то от тряпок деваться некуда!

– Ты – мужлан и видовой шовинист, – отрезала Анге. – Не мешай контакту.

– Пошли, друг-Ян, – сказал Криди и отправился к пультам управления. Ян, бросая заинтригованные взгляды на планшет, отправился за ним.

Первым делом Криди прогнал по системе аварийные тесты. Обнулил показатели повреждения обшивки, подтвердил резервную схему подачи топлива. Баки изрядно опустели, но кораблик был снова способен на полеты. Хорошо бы закачать воду в главные баки, но это терпит. Реактор работал в минимальном режиме, но легко вышел на рабочую мощность – Криди восстановил электропитание, в катере стало светло. Ян следил за его действиями как зачарованный.

– В космос нам не летать, – грустно признал Криди. – Герметичность… сомнительная у нас герметичность. И термозащиты нет, ее на коленке не восстановишь. Но как самолет – мы хороший самолет. Быстрый, даже сверхзвуковой, если надо. И сбить нас непросто.

Он задумчиво посмотрел на пульт связи, где ритмично мигала оранжевая лампочка. Вздохнул. И включил связь.

– Посадочный катер – два, вызывает «Дружба», – раздался голос капитана от кис. Голос был не просто напряженный. Им можно было ломать лапы и отрывать хвосты. – Криди. Мы видели запись произошедшего. Криди, единственный шанс на жизнь – сдаться. Ты должен сохранить жизнь Анге и выйти на связь. Мы допускаем, что твои действия вызваны нервным срывом. Если ты подчинишься, мы вернем тебя на родину, где пройдет справедливый суд. Готовность к сотрудничеству будет серьезным смягчающим обстоятельством.

Пауза.

– Посадочный катер – два, вызывает…

Криди выключил связь. Корабль транслировал одну и ту же запись, ожидая ответа. Психологическое давление: пока ты не ответил, тебе не считают нужным что-либо еще говорить. Никаких излишних уговоров.

– Хорошо, что наши гости не понимают, о чем речь, – с наигранной веселостью произнесла Анге. – И без того для них шок – ядерная война, встреча с инопланетянами… А тут еще оказывается, что пришельцы – террористы и беглецы.

– Я не террорист, – пробормотал Криди. – Я один из немногих, знающих о прошлом наших миров.

– И что? – не выдержала Анге. – Да пусть даже все, что ты сказал – чистая правда? Пусть тысячи лет назад наши предки устроили межпланетную войну, после чего вновь забрались в пещеры зализывать раны? Нам-то что с того? У нас мир! У нас дружба!

– Ты их пугаешь, – сказал Криди, поглядывая на аборигенов. – Будет свободный час – объясню все. А сейчас нам надо лететь. Ты же поняла, что они хотят догнать своих детей?

– Вроде бы, – кивнула Анге.

Криди вернулся к проверке систем катера.

– Криди!

Он повернулся.

– Если ты сегодня до ночи не объяснишь мне свои действия – я тебе хвост во сне обрежу.

– Он и так обрезан, глупая обезьяна!

– Под корень, – ответила Анге. – И не обижайся, если случайно зацеплю и твои причиндалы.

* * *

Уолр вошел на камбуз, будто большой добродушный кусок меха – очень объемный кусок меха. Лючия, стоявшая за столом и изучавшая три утиные тушки, покосилась на представителя Халл-три и спросила:

– Ты чего такой пушистый?

– Рефлекторно, – ответил Уолр, поставил рядом стул и стал с любопытством наблюдать за действиями Лючии. Та как раз вывалила из трех пакетов в кастрюлю сублимированные яблоки и залила их водой. – Когда наш народ волнуется, шерсть встает дыбом. Таким образом мы стремимся устрашить противника и очаровать самку.

– Если бы мы были одного вида, я бы решила, что ты очаровываешь меня, – сказала Лючия.

– В случае людей и Халл совокупление возможно, – веско сказал Уолр. – Я знаю несколько случаев. Но это очень странно, бессмысленно и вряд ли доставит нам удовольствие. Конечно, если ты настаиваешь…

– Нет-нет, – торопливо сказала Лючия. – Да ты что. Я пошутила!

Уолр фыркнул.

– Моя любовь к человекам… нет, неправильно, к людям, носит скорее интеллектуальный характер. Хотя, признаюсь, в ней есть и определенный эротический подтекст, но…

– Уолр! – громко сказала Лючия. – Я сейчас кину в тебя уткой. А она еще не разморозилась до конца!

– Молчу, – сказал Уолр. – Лучше я попробую эту замечательную птицу. Конечно, больше всего я бы хотел съесть ласточку. Ласточку-разлучницу, что обидела крота, спасшего Дюймовочку…

– А у вас есть птицы?

Уолр кивнул:

– У нас есть птицы и традиция употребления их в пищу.

– Но как? – заинтересовалась девушка.

– Наши птицы часто гнездятся на земле. Юные охотники осторожно подкапываются под гнездо и…

Уолр щелкнул челюстями.

– Обычно достается только гнездо. Но оно вкусное, из свежих листьев, склеенных пикантным пометом. И яйца, когда идет сезон гнездования. Но если птица спит…

– О, Боже, – сказала Лючия. – Что ты делаешь? Ты меня выводишь из зоны комфорта? Уолр?

– Скорее себя, – вздохнул Уолр. – Меня огорчило то, что рассказала Прима.

– Про войну на Соргосе? Или то, что мы туда летим?

– О нет, нет… – Уолр развел руками. – Выправление реальности цивилизацией Ракс.