Предел

Снеер с жестоких безразличием смотрел на муху, которая — пытаясь присесть на десерте одного из посетителей за его столиком — стала источником красочных параллелей в его размышлениях.

«Доиграешься и ты», — погрозил он мухе и, чтобы отогнать навязчивые мысли, стал прислушиваться к шедшим вокруг разговорам.

— Слышала, что сделал тот тип из лесного хознадзора? — похохатывая, говорил сидевший поблизости мужчина соседке, поглощавшей фрукты в креме.

— Говорят, спятил.

— Вполне возможно. Но это не все! Послушай! Сижу я сегодня у начальника территориального хознадзора, а тут влетает кто-то из воздушного патруля и кричит: «Шеф! Этот кретин — водитель вырубных машин, спятил!» Начальник ему: «Прежде всего, не кретин, ибо у него семнадцатиугольник, а у тебя только шести, и не тебе его оценивать». На это патрульный: «Но, шеф, он так запрограммировал машины, вырубающие деревья в Западной Пуще, что вместо того чтобы вырубать квадраты, они пошли по всей площади и повалили деревья по линиям, образующим огромную надпись, видимую с воздуха». Тут начальника взорвало. Он выскочил из-за стола и рявкнуло «Что? Что он написал?!» А тот в ответ, что, дескать… — Тут рассказчик наклонился к девушке и театральным шепотом сказал: — «…поцелуйте нас в задницу!» Девушка поперхнулась кремом. Разговор оборвался на время, необходимое на то, чтобы ликвидировать последствия мелкого происшествия. Спустя немного мужчина продолжил рассказ:

— Ну вот, патрульный говорит шефу, что-де не удивительно. Он бы и сам спятил, сидя в одиночестве в диспетчерском центре среди дремучего леса. Начальник отделался кратким замечанием, что, мол, тот прекрасно знает, за что оказался в изоляции, и вообще не время ахать над сумасшедшим, когда угроза нависла над всей страной и всеобщей безопасностью. «Немедленно закрыть!» — говорит, а патрульный ему: «Шеф! — говорит. — Буковки-то по два километра высотой, а вся надпись длиной тридцать!» — «Ничего не поделаешь, — бьет начальник кулаком по столу. — Валить все подряд, весь район». — «Но это шесть тысяч гектаров прекрасного старого леса! Всего нам не использовать, не хватит перерабатывающих мощностей, древесина погибнет. Это же огромные потери!» — возражает патрульный. «А ты знаешь, что будет, если они прилетят? Они же могут прочесть и понять! А ты толкуешь о потерях. Что толку, если будет лес, да не будет нас! Ты же знаешь, какие они раздражительные! Если надпись хорошо видна с большой высоты, то они ни на минуту не усомнятся, что это сделано специально для них!» — Ну и что дальше? — спросила девушка.

— Того парня, что из леса, поместили в клинику. А лес валят сплошняком.

— Начальник был прав. Прочли бы и обиделись. Хороши б мы были!

Они встали и направились к выходу. Столовая пустела, заканчивалась обеденная пора. Снеер тоже встал и пошел искать корпус номер два, где его должны были подвергнуть каким-то испытаниям. Он полагал, что это не будет походить на разрядизационные испытания для поднулевиков, в которых он неоднократно участвовал от имени своих клиентов. Однако то, что произошло в корпусе номер два, вообще не имело ничего общего с тестовыми исследованиями. Он отвечал на вопросы, исходя при этом из предположения, что ответы заранее известны вопрошающим. Они действительно знали о нем много, доказательством Чему мог быть, например, вопрос, заданный одним из собеседников:

— Когда-то ты выразился в том смысле, что общественная система, действующая в Арголанде, тебя вполне устраивает и ты вовсе не хотел бы, чтобы она в какой-либо степени изменилась. Ты по-прежнему придерживаешься этого мнения?

— Я так говорил, — ответил Снеер, — потому что мое материальное положение и доходы были обусловлены существованием именно такой системы.

— Мотивы не имеют значения, — усмехнулся спрашивающий. — Ты должен быть полностью убежден, что в Арголанде не следует и нельзя ничего изменить, ибо любое изменение может привести к всеобщему краху, а теперь, когда ты здесь, такая катастрофа самым непосредственным образом коснулась бы именно тебя. Так ты убежден или нет, что в обществе Арголанда любой ценой следует поддерживать равновесие?

— Да.

— Хорошо. Ты еще больше утвердишься в этом, работая с нами.

После беседы и последовавшего за ней электрогипноза Снееру позволили вернуться к Раскалли.