Предел бесконечности

Ивар звонко рассмеялся. Гонщик по прозвищу Шмель — его настоящего имени никто не знал — относился к категории людей, не обремененных интеллектом. Таковые в нынешнем окружении Раула Рута преобладали. Накачанные до безобразия «секьюрити» хозяина с бессмысленным остервенением выжимали штанги в тренажерном зале, партнеры по команде в свободное от тренировок время терзали игровые терминалы, лихачили друг перед другом на своих железных конях или засиживались до поздней ночи в мрачных барах, наполненных смрадом и обнаженными женскими телами. Раул пришел к выводу, что подобное поведение является правилом для людей, в обществе которых он оказался. Ивар стал ярким исключением. Индивид поначалу игнорировал попытки юноши к контакту, демонстрируя безразличие к его персоне. Но парень упрямо ходил следом, приставал с вопросами о методиках тренировок, беззастенчиво заглядывал через плечо, когда Раул отлаживал мотоцикл, и во все глаза следил за его заездами.

И вот контакт состоялся. «Притянуло, как магнитом», — подсказала ассоциативная база, и аналитический процесс в рассудке расставил мысли по местам, подытожив состояние сознания: удовлетворение, граничащее с радостью.

— Я сегодня газану на «Проклятом», — заявил Ивар. — Кажется, я понял, как ты отжигаешь…

— Не смей! — вырвалось у Раула. — Я по этой трассе два месяца гоняю, вылетал там сорок раз.

— А я везучий. Знаешь, я однажды…

Ивар продолжал балагурить, но Раул его уже не слышал. Анализ спонтанно рожденной фразы привел к однозначному выводу: теоретически вероятная опасность для жизни субъекта повлекла некорректное использование фактов в форме преувеличения — «сорок раз», с целью защитить субъект от ошибочных действий. На человеческом языке это называлось заботой.

Он остался на трассе, чтобы наблюдать за тренировочным заездом Ивара. Когда парень вышел на прямую перед Проклятым поворотом, у Раула заныли коленки. Внешних воздействий на ноги не было: он стоял неподвижно и смотрел. Физические ощущения под воздействием психического импульса — дал заключение рассудок. Индивид не среагировал на аналитику. Голубой мотоцикл приближался к виражу. Кисть в белой перчатке выгнулась над ручкой газа.

Ивар, нет! — пружина нераспознанных чувств вырвалась из-под пресса рассудка, полосонула мгновенным жаром и ринулась в пространство непроизнесенными словами.

Мотоцикл, взрезав полотно трассы, прошел поворот на средней скорости…

— Не знаю, что меня тормознуло, но я все равно газану, вот увидишь! — пообещал парень по дороге в гаражи.

— Зачем? — нахмурился Раул.

— Ты показал, что это возможно. И я хочу взять твою высоту!

Состояние сознания диагностике не поддавалось. Аналитика выплескивала беспорядочные обрывки выводов и фиксировала единственный понятный факт: «недостаток данных». Причину сбоя логического процесса Раул нашел с огромным трудом: болевые ощущения в коленных суставах, порожденные визуальным сигналом, а не материальным воздействием. Получалось, что мозг, независимо от реальности, вызвал физические отклонения в организме.

Он неподвижно лежал на кровати в своей комнате и смотрел в затянутый паутиной угол потолка. Сердце частило в груди.

Функция контроля… дезорганизована. Тело находится в покое. Почему сбивается дыхание? Что со мной происходит?!

Страх, волнение, восторг.

Восторг? Почему?… Эмоции. Человеческие эмоции перехватили управление организмом.

Смятение.

Я не должен претерпевать страх. Это победа.

Радость. Тревога.

В чем причина перелома?… Осознание опасности, грозящей человеку…

Он медленно поднялся и подошел к окну. Рыжий шар солнца висел над крышами высотных зданий, и огненные блики мерцали в стеклах многоквартирных домов, разбитых на мелкие ячейки людских жилищ.

Обоснование избранной цели: биологическое выживание в условиях земной среды.

Раул непроизвольно поморщился. Выстроенный когда-то силлогизм представлялся бесполезным. Альтернативная жизнь успешно адаптировалась к любым условиям без дополнительных мутаций. В первый год существования он поставил на себе не один эксперимент и убедился, что способен находиться без кислорода на протяжении двух десятков минут, сознательно приостанавливать физиологические процессы и впадать в состояние «анабиоза», регенерировать кожный покров и внутренние ткани за короткий временной период.

Желание объединиться с землей, стать ее родным элементом затухло. И, осознавая это сейчас, он чувствовал, как изнутри поднимается необъяснимый ледяной ужас.

Я затормозил в начале дороги, — ассоциативная база подбросила рассудку мрачный образ. И память усилила его пропитанным безысходностью вязким мотивом: «Истома ящерицей ползает в костях. И сердце с трезвой головой не на ножах. И не захватывает дух на скоростях, не холодеет кровь на виражах…» Самодостаточная система. Отсутствие стремления. Бесцельное существование… «Пора туда, где только «ни» и только «не»…» Смерть. Таков был логический итог душной картины.