Предел для бессмертных

Они встречались почти каждый день. Наконец Марина совсем переехала к Стасику и принялась создавать семейный уют в его унылой холостяцкой квартире.

В глубине души она мечтала выйти за него замуж, но пока не осмеливалась заикнуться, поскольку знала, как настороженно многие мужчины относятся к законному браку.

Закончив марафет, Марина критически оглядела свое лицо и вздохнула. «Получше, конечно, но все же не фонтан!»

Войдя в соседнюю комнату, она увидела, что Станислав еще спит. Одеяло сползло на пол, обнажив красивое мускулистое тело. Лицо его опять было бледно, по лбу струился пот, но спящий улыбался, надменно и… отвратительно.

«Да он действительно серьезно болен, — испуганно подумала девушка. Что же делать?! Может, обратиться к психиатру, но что они понимают, сами все шизики! Залечат, заколют всякой дрянью, совсем дураком сделают!»

Тут вдруг она вспомнила нашумевший в свое время фильм «Воры в законе», где главная героиня лечила все болезни сексом. И вроде довольно удачно. Может, последовать ее примеру?

Марина подошла к дивану, опустилась на колени и, нежно взяв руками член Станислава, принялась ласкать его губами и языком. Когда наступила эрекция, Станислав открыл глаза. Они были сейчас какие-то странные, с красными огоньками. Усмехнувшись, он грубо схватил девушку, подмял под себя. Лицо у него кривилось, в глазах разгорался красный огонь.

Железные руки сдавили ее тело с такой силой, что Марина закричала от боли. Внезапно огонь потух, Стасик разжал захват и, соскочив на пол, быстро ушел на кухню. Войдя туда следом, Марина увидела, что он плачет.

— Прости, девочка моя, прости! Я очень болен, очень! — жалобно бормотал он, прижав ее к себе. — Но я знаю теперь, что делать! Я нашел лекарство от своей болезни!!! Ну, давай кофе выпьем, тебе в институт пора! — вымученно улыбнулся Станислав…

За завтраком он, казалось, совсем пришел в себя, даже шутил, и Марина почти успокоилась. Проводив ее до двери, Стасик нежно поцеловал девушку в лоб, затем, слегка отстранив от себя, окинул долгим взглядом, как будто собираясь запомнить навеки.

— Прощай! — как-то странно сказал он.

— До вечера! — улыбнулась Марина, выпорхнув на лестницу.

Станислав вернулся в комнату и тяжело опустился в кресло.

Я хотел ее убить! Мою любимую, единственную! Мне было приятно доставлять ей боль. В момент оргазма я собирался сдавить ей горло, почувствовать хруст шейных позвонков и насладиться агонией. Агонией моей ненаглядной, милой девочки! Я маньяк, вроде Чикатило!!!

Но, слава Бо-бо-бо-гу, я еще не потерял контроль над собой, хотя он дается мне с таким трудом. Да, надо решаться, пока тормоза не отказали совсем. Я сделаю это, нового Джека Потрошителя не будет!!!

Станислав решительно поднялся с кресла и снял со стены оставшееся от деда охотничье ружье шестнадцатого калибра. Затем разыскал в ящике письменного стола патроны. Волчья картечь — то, что надо! Хотел было оставить записку Марине, но затем передумал. Что ей написать? Что он превратился в кровавого маньяка и поэтому кончает с собой? Нет, лучше остаться в памяти девочки таким, каким был раньше. Станислав подошел к окну и в последний раз окинул взглядом этот мир, из которого так не хотелось уходить. Даже захламленный старый двор казался сейчас прекрасным. Как ярко зеленеет трава! Как звонко кричат играющие ребятишки! А этот воробей, прыгающий с ветки на ветку напротив окна?! Почему он раньше ничего этого не замечал? Неужели окружающую нас красоту мы понимаем только перед смертью?! «Хватит! — оборвал свои мысли Станислав. — Пора!»

Он зарядил ружье, решительно вставил дуло в рот и плавно нажал спуск. Оглушительно грохнул выстрел. Картечь прошла навылет, разворотив затылок, но Станислав с удивлением осознал, что он жив. Более того, рана быстро затягивалась и спустя пару секунд вовсе исчезла.

— Хи-хи-хи, сынок, ничего у тебя не получится! — услышал Станислав ехидный голос и, обернувшись, увидел того самого, в черном, который являлся ему во сне. На этот раз он был абсолютно реален и вольготно развалился в кресле, закинув ногу на ногу.

— Ничего не выйдет! — повторил черный, ухмыляясь. — Ведь ты же бессмертен!

— Кто ты? — хрипло спросил Станислав. — Что тебе нужно?

— Я демон, — просто ответил тот. — Впрочем, как и ты, сыночек! Садись, поговорим!

Станислав послушно опустился на диван.

— Кстати, что за имя тебе дурацкое придумали: Ста-ни-слав! Фи! Я бы назвал тебя Аввадон, в честь нашего дедушки. Аввадон Маркелович! Как звучит-то, а?

«Папочку, стало быть, зовут Маркел, — подумал про себя Стас. — Лучше бы его в детстве кастрировали!»

— Но, но, не зарывайся, щенок! — погрозил пальцем Маркел и извлек прямо из воздуха длинную сигару. Вонючий дым наполнил комнату. Станислав закашлялся.

— Впрочем, ладно, я не обижаюсь, я своего папочку тоже того… Маркел осекся, поняв, что брякнул лишнего, но «щенок» легко прочитал его мысли и, усмехаясь, продолжил прерванную фразу:

— Да, своего папочку ты действительно того, подсидел, козел, и он двести лет мается на исправработах, истопником у адского котла. Еще восемьсот осталось, не скоро выйдет!