Предел Доминирования (ЛП)

Но на данный момент она не была склонна простить и забыть. Лиам посмотрел поверх нее на Хаммера, который поморщился, словно все они напортачили. Чертовски подходящее время для переосмысления, приятель…

— Тем утром я сказала тебе, где было мое сердце, — она медленно кивнула, затем вгляделась в него, глаза ее расширились. — Я сказала, что оно навеки останется у Хаммера.

— Я пытался, чтобы это не задевало меня. Проклятье, я помню, что говорил тебе, что мне необходимо твое доверие, а не любовь. Никогда ранее я не желал с такой силой вернуть сказанные мною слова. Боже, я пытался не желать тебя, изо всех сил старался ничего не чувствовать… но когда я заклеймил тебя, в темнице, наступили трудные времена. Не успев оглянуться, я влюбился. В моих глазах ты была моей так же, как и его, и я был готов бороться за тебя. И до сих пор готов.

Она поморгала, ее глаза наполнились слезами.

— Я не знаю почему. Я боролась с тобой. В ночь, которую мы провели вместе, я переспала с твоим лучшим другом. Когда ты подарил мне ошейник, я не дала тебе всего, что наобещала. Не сообщила о своей беременности. Сбежала. — Она вздрогнула.

— Едва не выбрала женщину вместо вас двоих. Со мной никогда не было легко, и я не была доверчивой. И, несмотря на все это, ты остался. — Рейн опустила голову и покачала ею. — Держу пари, ты понятия не имел, насколько сильно попал в то утро, когда отправился на кухню, решив сделать так, чтобы Хаммер меня заметил.

— Нет.

Внезапно она задрожала всем телом. Лиам обнял свою паникующую девочку. Он не хотел, чтобы она рыдала.

— Это дела давно минувших дней, любимая. Не важно, почему и как мы оказались здесь, важно, что мы это сделали. Не злись…

Она откинула голову. По лицу струились слезы… и она истерически рассмеялась.

— Бедный мужчина… Пытался оказать услугу другу и попал на всю жизнь. — Она наклонилась и ухватила его за затылок. — Полагаю, следующие пятьдесят лет ты должен провести, заглаживая передо мной свою вину. А мне нужно потратить следующие пятьдесят лет на то, чтобы ты был рад, что сделал это.

Она прижалась своими губами к его, он утонул в этом поцелуе и был чертовски рад, и испытывал облегчение за то, что она была достаточно уверена в их любви, чтобы понять.

— А что мне следует делать в следующие пятьдесят лет? — проворчал Хаммер. — Смотреть?

— Удостоверься, что ты все так же сильно любишь нас. — Она просияла. — Иди сюда и поцелуй меня.

Глава 20

Лиам уехал тридцать минут назад, чтобы отвезти родителей в аэропорт. Дом казался тихим, и, как ни странно, Хаммер скучал по аромату чая, заваренного Брин. Но их отсутствие вернуло им столь необходимую приватность. Он не мог дождаться момента, когда сможет воспользоваться ею.

Когда косые лучи послеобеденного солнца скользнули в окно, он прислонился к барной стойке и наблюдал за плавными движениями Рейн, пока она не кончила возиться с оставшимися после вчерашней вечеринки блюдами и не начала делать сэндвичи им на обед. Оттолкнувшись от поверхности, он развернул ее, сжал упругие бедра и почувствовал, как ее плоть поддается и обволакивает его пальцы.

— Макен?

Он лениво улыбнулся ей с легким намеком на притворное извинение.

— Просто не могу устоять.

А она и не хотела этого. Той августовской ночью, много лет назад, он подобрал и спас ее, но Лиам был прав. Она была той, кто спас его. С ее помощью Хаммер отправил своих призраков на покой. Они были не духами обиженных им людей, как Джульетта, а удушливой волной, густой от страха и ненависти к самому себе. Они держали его в плену в течение многих проведенных впустую лет, потому что он позволял это. Он отказывал себе в поддержке и прикосновениях Рейн, избегая ее потому, что она так воздействовала на его самоконтроль, что он был в ужасе. Больше никогда. Теперь, когда он избавился от призраков прошлого, Хаммер полностью посвятил себя созданию более глубокой связи с двумя людьми, которые владели его сердцем. Сейчас с Рейн и Лиамом он обрел покой, удовлетворение и безоговорочную любовь, которых никогда не знал.

Макен чувствовал себя обновленным, потому что таким он и был.

Приласкав ее округлый животик, он отодвинул вверх рубашку и сквозь тонкий бюстгальтер подразнил грудь, потерев сосок кончиком большого пальца. Когда от его прикосновений тот стал твердым, Хаммер улыбнулся и высвободил плоть из кружевной чаши, опустил голову, чтобы обхватить ртом возбужденный бутон и глубоко всосать его. Когда тихий вскрик Рейн, сопровождаемый хриплым, полным женственности стоном, повис в воздухе, гордость стала не единственным, что в нем восстало.

— М-м-м… — Рейн обмякла в его руках, и нож для масла, что она держала в руках, со стуком упал на пол. — Я не могу думать, когда ты делаешь это со мной.

— Именно поэтому и делаю, прелесть. — Он завладел ее губами, упиваясь ее сладкой мягкостью, покоряясь ее чарам.

— Проклятье, я не могу оставить вас двоих всего на пять минут, — насмешливо упрекнул Лиам, входя со стороны гаража.

— Я пыталась накрыть обед, — запротестовала Рейн, переводя дыхание, а Хаммер сжал зубами ее мочку и вновь потер сосок большим пальцем.