Предел Доминирования (ЛП)

— Что если это не сработает? Лиам… — Рейн поняла, что у него иссякли варианты, но возможная неудача приводила в ужас. — Что, если он не готов двигаться дальше? Это наша семья. Наше будущее. У нас нет времени на то, чтобы заставить его увидеть свет. — Она указала на живот. — У нас только шесть месяцев.

Рейн ненавидела говорить в негативном ключе. Конечно, она бы отдала всю себя, не только ради того, чтобы сохранить свою нетрадиционную семью целой, но и потому, что Хаммер заслуживал счастья. В глубине души он хотел этот рай, маячивший прямо перед ним. Может быть, ей следует напомнить ему обо всем, что у них есть.

— Ты справишься. Мы переживали и худшее, милая. Выплывем и в этот раз.

Лиам был прав. Марли и Гвинет. Ревность, неуверенность и борьба. Расставание, тяжелое воссоединение, трудности, возникающие из их прошлого. Билл, похищение, насилие, тяжелые новости, ужасные последствия.

Сет часто отмечал, что их жизнь напоминала мыльную оперу. И он был прав.

— Спасибо, что сказал мне. Я понимаю, что Макен, вероятно, будет зол, но мне нужно было услышать правду. Я сделаю все возможное, чтобы помочь ему понять, что выбор Джульетты был не его выбором, и его никто не винит.

— К сожалению, семья Джульетты винит во всем его, и они никогда не стесняются высказывать свое мнение. Это тоже не помогает Хаммеру.

Рейн никогда не встречала этих людей, но уже хотела прибить их.

— Это же смешно!

— Им нужен «мальчик для битья».

— Засранцы!

— Следи за языком. — Лиам поднял бровь. — Ты девушка.

Она приложила усилия, чтобы выглядеть раскаивающейся, но осталась при своем мнении.

— Будешь завтракать? Я могу…

Звонок мобильного телефона прервал ее. Рейн посмотрела на дисплей и нахмурилась.

— Это Хаммер? — придвинулся Лиам.

— Нет. Это партнер, который работает с адвокатом Макена и представляет мои интересы в завещании Билла. — Она нажала на кнопку, чтобы принять вызов и включила динамик. — Алло?

— Мисс Кендалл? Это Сайлас Гоффман из «Барнс, Хоффман и Лафлин». Как ваши дела?

— Нормально. У вас есть новости, которые могли бы разрешить завещание моего отца? — не то чтобы она хотела получить что-то из имущества Билла, ну за исключением того, чтобы бросить канистру с бензином и спички в него. Но это может быть ее единственный шанс найти Ривера. — Кто-то нашел моего брата?

— Вот почему я звоню. Я только что получил информацию от представителя армии США, который сообщил, что они передали вашему брату о необходимости позвонить мне по поводу наследства отца.

Колени Рейн подогнулись. Она чуть не уронила телефон.

— На самом деле? Ривер жив?

Последние несколько месяцев, во время бессонных часов в самые темные ночи, Рейн часто задумывалась о том, солгал ли Билл, возможно, он каким-то образом покончил и с ее братом тоже. Знание, что ее отец не сделал этого, принесло облегчение. И чувство замешательства.

«Где был Ривер последние двенадцать лет?»

Рейн знала, что он записался в армию, когда ему исполнилось восемнадцать… но это было так давно. «Он был на службе все это время? За границей? Или, может быть, когда он ушел из дома, то забил на свою семью и выкинул из головы свою младшую сестру?»

— Видимо, да, — коротко ответил адвокат.

Рейн попыталась заглушить свое разочарование:

— Вы знаете, как я могу связаться с ним?

— Боюсь, что нет. Армия не предоставляет его личную информацию. Я только знаю, что он больше не состоит на службе.

Сету удалось выяснить это несколько недель назад.

Девушка вздохнула:

— Так вы даже не знаете в Южной Калифорнии он или нет?

Хоффман издал звук, похожий на сожаление:

— Извините, нет. Хорошей новостью является то, что поскольку вы уже подали федеральные и государственные налоги от имени своего отца и завершили инвентаризацию претензий против активов, мы сможем быстро разрешить вопрос с недвижимостью вашего отца, вероятно, за шесть месяцев или меньше. Как только Ривер свяжется со мной, я поговорю с вашим братом, сообщу ему о предстоящем утверждении завещания, и дам вам знать.

До тех самых пор Рейн оставалось только надеяться и гадать, хотел ли последний оставшийся в живых член ее семьи иметь с ней что-то общее.

— Узнайте, согласится ли он предоставить свои контактные данные, чтобы передать мне. Пожалуйста.

— Конечно. — Затем, после вежливого прощания адвокат повесил трубку.

Лиам положил руки ей на плечи:

— Ты выглядишь шокированной, милая. Скажи, что ты чувствуешь.

— Так много всего. — Она взглянула на него с благодарностью за его любовь, утешающее присутствие и поддержку. — Он ушел, когда мне было девять. Я почти ничего не знаю о нем и его жизни. Последние воспоминания о Ривере: он и Билл, кричащий о его подростковом возрасте, и их уродливая, прощальная драка. Но я не знаю его.

— Он твой брат, твоя семья. Разве ты не хочешь поговорить с ним?

— Думаю, хочу. — Она вздохнула, пытаясь разобраться в шквале своих эмоций. — Но, может быть, существует причина, почему прошло столько времени с тех пор, как мы говорили.

Лиам нахмурился: