Предел не положен

Речь шла о еще одной сестре, самой преданной последовательнице Ллос из всей семьи, которой, весьма вероятно, предстояло со временем возглавить Арах-Тинилит, академию жриц дроу. По меньшей мере. Из всех дочерей Верховной Матери Ивоннель Бэнр Сос’Умпту реже других видели вне дома, она лучше других знала пути Ллос и обладала наибольшей силой. Она была одной из младших детей, но многие тайком шептали, что наследует Верховной Матери именно она, а не Триль.

– Зато я мог бы ей сказать, – предупредил Громф, и выражение его лица, как обычно злобное и скучающее, свидетельствовало, что это не пустая угроза.

Предмет разговора недвусмысленно напомнил Триль о том, что она не должна легкомысленно относиться к полученному заданию. Верховная Мать Бэнр назначила ей испытание, и провал грозил катастрофой.

– Я разошлю соглядатаев по всему городу, – сказала она своим сообщникам. – Соберу все сведения об этом мастере оружия Закнафейне и обо всем, что касается Армго. Нам необходимо ежедневно обмениваться информацией.

– Мои дни заняты обязанностями, важными для города, а не для Дома, – напомнил Громф.

Обе жрицы сердито нахмурились.

– Да, я знаю, – ответил он на их суровые взгляды и громко вздохнул. – Когда случится ожидаемое, только мои действия определят исход дела.

Он снова вздохнул.

Триль хотелось поспорить с ним, но она подозревала, что Громф прав. Но все же она была первой жрицей Дома Бэнр, старшей дочерью. Хотя для Громфа это мало что значило, ведь ранг даже самой младшей из дочерей превосходил любые титулы, каких он мог достичь. Действия архимага имеют огромное значение, но направлять их будет Триль, и она хотела, чтобы старший брат никогда не забывал об этом.

– Ты не в силах отличить истину от обмана, – наклонившись над столом, прошептала Даб’най очень тихо, но так, чтобы Закнафейн услышал каждое слово.

Мастер оружия покрутил в пальцах стакан, переваривая новости. Джарлакс заверил его, что Аратис Хьюн усвоил урок, и все давние чувства похоронены, и, хотя он доверял Джарлаксу – насколько можно доверять наемнику, – не верить информации Даб’най он не мог. Ее брат Дювон расстался с Домом Фей-Бранш и вернулся в Бреган Д’эрт. И этот упрямый глупец вряд ли забыл трепку, которую ему задал Закнафейн в переулке позади этой самой таверны.

Дювон без сомнения нашептывал в ухо Даб’най и обнаружил, что она не слишком охотно к нему прислушивается. В этом случае с его стороны было бы логично обратиться за поддержкой к Аратису Хьюну.

– Они неожиданно заманят тебя куда-нибудь, а когда ты придешь, вместо друга тебя будет поджидать враг.

– А потом? – спросил он, когда Даб’най снова выпрямилась.

– Оставайся в живых, мой единственный друг, – попросила она. – Ты очень нужен мне живым.

Закнафейн перевел взгляд на свой стакан и ничего не ответил, даже не поднял головы, когда Даб’най встала и покинула «Гниющий миконид». Он так и остался сидеть и молча горевать.

После нескольких месяцев, которые он считал заключением, Закнафейн наконец получил возможность выйти из Дома До’Урден и пришел в таверну в поисках компании, но сразу обнаружил, что его положение на пустынных улицах Мензоберранзана стало еще опаснее.

Он так устал от всего этого, что готов был обнажить оружие и ринуться в бой против всех и каждого, пока его не настигнет милосердная смерть.

Он прикрыл глаза и подождал, чтобы улеглась слепая ярость, поскольку этот внутренний первобытный вопль мог в одно мгновение заглушить любую радость.

После глубокого успокаивающего вдоха он снова откинулся на спинку стула и пригубил напиток. Он решил не пить слишком много, и эта мимолетная мысль заставила перевести взгляд на Харбондейра, вытиравшего стойку. Бармен заметил его взгляд, кивнул и приподнял бутылку.

Закнафейн отрицательно покачал головой, и Харбондейр снова кивнул и щелкнул пальцами, дав понять, что незамедлительно выполнит заказ, как только у Закнафейна возникнет такое желание.

Мастера оружия радовал тот факт, что он не убил этого дроу, и не только из-за того, что обслуживание после той ночи значительно улучшилось. Нет, чувство облегчения простиралось намного глубже. Он встал со своего стула и пересел к барной стойке, у которой почти никого не было.

– Может, еще что-нибудь? – предложил Харбондейр.

Закнафейн поднял ладонь.

– Мне скоро возвращаться в Дом До’Урден. Не годится пошатываться, когда прыгаешь на балкон.

– Или в спальню Верховной Матери Мэлис, а? – с легкой усмешкой съязвил бармен, и Закнафейн довольно ухмыльнулся в ответ.

– За Верховную Мать Мэлис, – произнес он, поднимая стакан, – неукротимую.

Харбондейр легонько стукнул по краю стакана бутылкой.

– Она действительно такая, как о ней говорят?

– И даже больше. Она оставляет больше ран, чем кот, путающий следы.

– Когтями и ртом?

– Да! – подтвердил Закнафейн, и оба расхохотались.

Смех затих, и бывшие враги посмотрели друг на друга через барную стойку – почти вплотную.