Предел прочности

– В самый раз. Честно и без посыла на три буквы.

– Прости, что?

– Не обращай внимание, фольклор иного мира.

Я подобрал валяющуюся пустую бутылку под ногами и, кивнув на прощанье, направился в сторону казармы. В голове был полный разброд и шатание, а где-то в груди тлел теплый уголек, согревающий прохладной сентябрьской ночью. Когда она сделала шаг навстречу… До чего же красивое лицо…

Переполненный романтикой, я зашел в зал и обнаружил дремлющего за стойкой Соми. Пиджак толстяка лежал прямо под стулом, а некогда белая рубашка, выбравшись из-под ремня, явила миру отвисшее голое пузо. Заливистый храп извещал о том, что с парнем был полный порядок, как и с целующейся в углу парочкой. Приглушенный свет скрывал лица влюбленных, но девушкой, судя по длине и цвету волос, была та самая блондинка, к которой упорно клеился мой сосед по комнате. Похоже, процесс ухаживания Николаса прошел удачно.

Убедившись, что в зале больше никого нет, я направился в собственную комнату. Время позднее, а завтрашний день обещал быть тяжелым. С некоторым сожалением вспомнив о планах провести вечер в библиотеке, я дернул ручку в ванну. Щелчок, заперто. Из-за двери доносился шум воды, а слабый свет едва пробивался сквозь щели. Если Вейзер там, то кто тогда добирается до сокровища блондинки в зале? Похоже, процесс ухаживания Николаса прошел неудачно.

Ждать, когда сосед соизволит освободит душ, не было сил. Спотыкаясь, я с трудом добрался до своей койки, и кое-как раздевшись, плюхнулся в постель. Бывают же такие дни, после которых засыпаешь в процессе подхода к кровати. Последняя мысль, мелькнувшая в затухающем сознании, была о девушке с греческим профилем и ее волшебном смехе.

Глава третья.

Кажется, мне снилась рыбалка. Тихая заводь реки, поросшая камышом и острой осокой. Жужжание надоедливой мухи возле самого уха и теплые, согревающие лучи летнего солнца. А еще был поплавок, мерно покачивающийся на темной поверхности воды. Пахло костром и тиной. Шагаю вперед по илистому дну и… резкий звук сирены вырывает сознание из сладких объятий сна.

Я вскакиваю на кровати и начинаю бешено озираться вокруг. Это не рыбалка, и даже не дом, а вчерашняя комната из казармы. И тут же приходит понимание – проспал.

Бешенный взгляд находит часы под потолком – половина седьмого. Полтора часа до начала занятий, еще спать и спать. Успокоенный я падаю обратно в постель, но какой там сон, после столь жесткой побудки. Сирена давно смолкла, но в ушах продолжали стоять отзвуки ее невыносимого завывания.

А я ведь даже не задумался вчера, как буду просыпаться. Будильника под рукой нет, из часов разве что циферблат под потолком. Самый обычный, без всяких там 3D проекций с приятным женским голосом и пожеланиями доброго дня. Часы даже не тикал, я проверял, так что рассчитывать на них не приходилось.

И схлопотать бы мне неминуемо первое замечание за опоздание, если бы не зубодробительная сирена. С такой побудкой точно не проспишь.

Я скинул ноги с постели, сладко зевнул, и поежившись от утренней прохлады, потопал принимать водные процедуры. Странно, но постель Вейзера была девственно пуста. Он даже заправить ее успел, только вот зачем стул заваливать на бок?

Загадка с пропавшим соседом решилась спустя пару секунд – Николас сладко спал на полу душевой, в луже блевотины и прочих выделениях тела. Кроме мерзко зрелища прилагался соответствующий запах, от которого тут же передернуло, стоило открыть дверь.

Вот ведь зараза! Пока брел до ванны, мечтал насладится контрастным душем, а дальше, по плану, булочка с маслом под горячее ароматное кофе. Нет, лучше какао. Сегодня непременно хотелось какао. Вот и попил… какао… не торопясь и со вкусом…

В одном надо отдать должное Вейзеру – у парня хватило ума предварительно раздеться, кинув одежду бесформенной кучей в угол. Теперь он валялся на полу, выставив голые прелести напоказ.

И что делать с этой жертвой алкогольного опьянения? В голове мелькнула позорная мысль о бегстве. А что, я ничего не должен новому соседу. Брошу его здесь наедине с блевотиной, перемазанного в говне и пойду спокойно завтракать. Ведь именно так и должны поступать выходцы из отсталого мира под номером сто двадцать восемь. Вчерашняя злоба вспыхнула с новой силой, стоило поворошить тлеющие угольки в памяти.

Зараза! Я вздохнул и, проклиная собственную глупость, приступил к делу. Для начала скатал форму Вейзера в тугой ком и зашвырнул в комнату. Дальше на цыпочках добрался до душа и повернул рычажок на полную мощность. Помещение мигом наполнилась паром и шумом воды.

– Рота, подъем! – закричал я что было мочи, и направил тугие струи воды в спящего бедолагу, но тот не шелохнулся. – Курсант, Вейзер, подъем! – вновь заорал я, прибавляя холодную воду. Тело соседа впервые дрогнуло, а с губ сорвался непроизвольный стон

Мама родная, что это такое потекло из его глаз? Темные ручейки сбегали по щекам вниз, оставляя на плитке маслянистые разводы. Слезы иномирянина или обычная тушь?