Предел прочности. Книга четвертая

Она кричала, нисколько не заботясь о том, что может быть услышана. Сейчас, в данную секунду ей было абсолютно плевать на подобные мелочи. Горечь и обида захлестнули девушку с головой. Губы мелко задрожали, а в уголках покрасневших глаз выступила влага.

Бездна…

- Хочешь трахнуть меня, пожалуйста. Давай, сделаем это здесь и сейчас. Деньги нужны? Скажи только сколько и убирайся! Проваливай вместе со своей блядью! Проваливай и забудь дорогу в мой дом, навсегда.

Девушка кричала, все больше впадая в истерику, а я стоял столбом и слушал, не в силах поверить в реальность происходящего. Эмоциональных вулканов имени Кормухиной насмотрелся в свое время, но этот выделялся среди прочих. Был в нем какой-то новый надлом, которого никогда не замечал раньше.

«Может дело в том, что она не играет»? – прошептал внутренний голос.

Светлана была замечательной актрисой, а еще психологом (спасибо Валицкой, научила на мою голову). И вся эта смена настроений в далеком прошлом была сплошной театральщиной, рассчитанной на одного зрителя. Хотя кого обманываю, какой театр - тесты потенциального курсанта на стрессоустойчивость. И губы у нее тогда не дрожали, и голос не срывался, захлебываясь слезами.

- Уходи, пожалуйста, - девушка уткнулась лицом в грудь, и я почувствовал влагу на шее. – Умоляю, просто исчезни из моей жизни. Я беременна, у нас с Майклом скоро будет ребенок и… я прошу, пожалуйста, оставь меня в покое.

Бездна… я так не могу. Рука автоматически потянулась к спине девушки, обнять и утешить, как это бывало раньше. Я даже успел ощутить теплую, подрагивающую спину под своей ладонью, когда остановился… в самый последний момент.

В узел галстука встроен микрофон, а в паре километров отсюда стоит фургон, в котором Мозес с рыжим Лановски внимательно следят за каждым сказанным слово. Авосян и Леженец сидят в машине на обочине южного шоссе, перекрывая единственную дорогу, ведущую к особняку. В гостиной Альсон обрабатывает Майкла Доусона, во всю кокетничая и соблазняя. Увлекла настолько, что последний даже не реагирует на крики супруги.

Куча народа доверилось мне, пошло на риск, поставив на кон свое будущее в Организации. Утешать Кормухину? Нет, сегодня у меня другие задачи.

Аккуратно беру девушку за плечи и отстраняю от себя. Смотрю в набухшие от слез глаза и произношу:

- Свет, я знаю.

- Что ты знаешь?

- Я всё знаю про невидимую Тварь, про способности, которые она дает. Свет, это не игрушки, не инопланетный сверхразум, дарующий благодать – это паразит, присасывающийся к человеку, и медленно сводящий с ума.

- О чем… о чем таком ты говоришь? – в глазах девушки промелькнула растерянность. Она даже попыталась улыбнуться. – Это же такая шутка, да? Глупый розыгрыш?

- К сожалению нет. Прости, что притащил за собою эту Тварь из Дальстана. Таким как она, нужны живые организмы из сто двадцать восьмой параллели. Только с нами они могут существовать в полноценном симбиозе.

- Я не понимаю… твари, симбиоз. Несешь какой-то бред.

- Послушай меня.

- Даже не собираюсь, - Светлана попыталась уйти, дернулась в сторону, но я удержал ее за плечи.

- Ты не понимаешь, это слишком опасно. У Твари, что прицепилась к тебе, есть прозвище.

- Пусти!

- Свет, это Палач, слышала о таком?

- Сейчас ударю.

И она ударила не ладошкой, а кулаком по лицу: один раз, второй… Третьего не последовало, я успел перехватить руку в воздухе, крепко сжав тонкое запястье. Запоздало вспомнил про ноги, которыми она орудовала не менее ловко. Могла каблуком по подъему ступни заехать или того хуже, коленкой по причинному месту. Могла, но отчего-то медлила.

- Воронов, кому говорю, пусти или позову охрану.

Неужели ошибся, неужели пустой пшик? Нет никакого Палача, прицепившегося к Кормухиной или ее мужу? Отступать слишком поздно, все что остается, играть отведенную роль до конца. И блефовать на полную катушку.

- Свет, послушай меня… Организации нужны такие мы или думаешь, почему меня в академию приняли? Из-за Михаила Воронова, неуловимого главы секты? Да плевать им на брата, им симбионта подавай, который внутри меня сидит. И внутри тебя тоже… Только вся беда в том, что твой симбионт дефектный, распробовавший вкус человеческой крови. Он хищник, сорвавшийся с цепи - дикий зверь, а от таких принято избавляться. Свет, они уже все знают и за тобой придут, не сегодня-завтра. Поверь, нет у тебя прекрасного семейного будущего, а если меня не послушаешь, то и никакого не будет - зачистят вместе с Тварь.

- Все сказал? А теперь отпусти!

Ничего не случилось, ровным счетом ни-че-го. Не знаю, на что мы рассчитывали: на признание Светланы или на явление Палача во всей красе. Спешили, не имея достаточного времени в запасе. Рассчитывали лихим наскоком схватить птицу-удачи за хвост и вот конечный результат.