Предел прочности. Книга четвертая

- Это ты так тонко намекаешь на мой возраст? – Валицкая шутливо погрозила пальчиком, тем самым, что отстукивала ритм. – Да, я не молода и много где успела поработать, но суть истории заключается в ином. Наше сознание не совершенно, Петр: оно путается, ошибается и вводит в заблуждение. Мы живем в мире собственного субъективизма и вынуждены вечно сталкиваться с реальностью, которая имеет мало общего с нашим о ней представлением. Кто-то вспомнит, как лет двадцать назад неплохо музицировал и, распорядись судьба иначе, мог бы стать великим композитором. Перед другой кавалеры штабелями ложились, и было столько ухажеров, что голова шла кругом. Не важно, что в действительности все было иначе, главное – наши о ней воспоминания, точнее интерпретация событий, если угодно, фантазии на заданную тему. И не надо так ухмыляться, подростков это тоже касается. Одногруппники придурки, учителя не ценят, лечащий психолог конченная тварь, а мир вокруг полное говно. Если ты думаешь, что озвученная картина близка к реальности, то глубоко заблуждаешься.

- Я так не считаю, и я не подросток.

Валицкая в ответ засмеялась, неожиданным бархатным контральто, которого раньше за ней не замечал.

- Ну да, ну да… как я могла забыть: ты же видел взрослых тётенек голыми… Хорошо, Петр, будешь теперь считаться мужиком, - понеслись глумления и издевательства в стиле госпожи Валицкой. Возникло устойчивое желание плюнуть на все и уйти, громко хлопнув дверью.

«Хватило ума сунуться в змеиное кудло, терпи и слушай», - пропел внутренний голос. Тут не поспоришь, пришел сам, никто не звал и не уговаривал. Госпожа психолог ради меня даже на жертвы пошла, перенеся ранее запланированный сеанс с пациентом. «Так что сиди, Петруха, и не дергайся».

Я и сидел, вцепившись пальцами в подлокотники. Как же она порою вымораживала, одним своим смехом. Вот вроде повода особого нет, но это манера говорить, местами издевательская, местами покровительственная, человека всеведущего и всезнающего. Жесты, мельчайшие движения, вплоть до поглаживания пальчиком края бокала – все бесило. Образ богини психологии, спустившейся с небес на землю к существам неразумным. Он у нее был не единственный, но самый раздражающий - точно.

- Петр, это моя вина, - неожиданно голос Валицкой стал серьезен, - все эти разговоры о парамнезии и галлюцинациях, встревожили тебя не на шутку. Ты стал более мнительным, постоянно накручиваешь себя, возводя любое отклонение в энную степень. Прости, я должна была учитывать возраст, лабильность твоей психики. Просто запомни на будущее одну истину – ты не сумасшедший.

- Но…

- Ты не сумасшедший! То, что в третьей группе вместо пятнадцати курсантов оказалось четырнадцать, как-то повлияло на восприятие окружающего мира? Ты стал менее адекватным, бросаешься на людей, видишь духов воплоти и общаешься с ними?

- Нет.

- Нет, - следом повторила Валицкая, словно хотела, чтобы я лучше запомнил собственный ответ. – Человеческое сознание – это подвижная структура, существующая в множественной системе координат. Количество факторов, оказывающих на нее влияние, не поддается исчислению, а твой случай, так и вовсе уникальный.

- Временной дисбаланс?

- Не просто дисбаланс, а гигантская разница. Твое сознание, Петр, подверглось серьезному испытанию, величиной в пятьдесят три единицы.

- Я помню об этом.

- А мне кажется, постоянно забываешь, поэтому снова напомню: твое биологическое тело стареет очень медленно, оно фактически законсервировано, но беда заключается в том, что нейронная сеть работает в другом режиме. Ты здесь и сейчас, живешь на скорости в пятьдесят три раза быстрее привычного. Ощущается тяжесть прозвучавших величин? Не в два раза, не в три, а в пятьдесят три. По всем теоретическим выкладкам человеческой мозг не способен справится с подобной нагрузкой, но на практике доказано иное. Наши ученые так и не смогли выяснить причину феномена, очередная загадка королевы-природы. Поэтому больше отдыхай, кушай витамины, и не забивай голову всяческой ерундой. А теперь извини, но нам пора заканчивать, другие пациенты ждут, - острый ноготок, бесконечно отбивающий ритм по краю стакана, замер.

- Спасибо, что пошли на встречу и приняли вне очереди, - неожиданно для себя благодарю госпожу психолога.

- Да-да, - задумчиво произносит она в ответ. Сама не сводит глаз с экрана телефона, который взяла со стола секундой ранее.

«В ножки… в ножки поклонись, благодетельнице», - издевательски поет внутренний голос. - «Мало она тебя мордой по полу возила, в говно тыкала».

Я не собираюсь вступать с ним в бессмысленные споры. В кои-то веки сам пришел, да какой там – примчался на всех парах. К лечащему психологу, от которого официально отказался. Могла бы и на хер послать, но не послала.

Берусь пальцами за подлокотники, но встать не успеваю: Валицкая останавливает повелительным жестом.

- Что у тебя с внешним контрактом?

- Нормально все, - соврал, не моргнув глазом. Меньше всего хотелось рассказывать наиглупейшую историю, приключившуюся в особняке Юлии Виласко.