Видимо, мне приходится страдать из-за них, но это реальные люди, которые согласились продать свою совесть. Таких в республике оказалось много: кто врал, чтобы угодить власти и получить свое. Кто крал вместе с властью.
Все это можно доказать земными судами. Но для этого надо до них дожить и добиться справедливости. Если им потребовались услуги черных магов, то чего стоят такие правители?! Впрочем, рынок есть рынок, если есть спрос — есть и предложение.
Самими большими заказчиками таких услуг были немецкие фашисты. На проект «Аненербе» они, говорят, затратили больше, чем американцы на создание атомной бомбы.
Ну и где те и другие?!
Жалко, что ли, нашим ворам, на перестроечной волне пришедшим к власти, потратить наворованные деньги на различную дурь. На всякий случай перестраховаться. Грязи во все времена во властных структурах полно.
Но, чтобы ни произошло в будущем со мной, я горд своим народом. В нем много достойных людей, кем можно гордиться. К примеру, два прокурора республики нашли в себе силы соблюдать закон, не предать себя. Отказались подписать постановление об аресте меня в угоду Президенту республики. Можно только представить, что им взамен за это было предложено. Они не согласились, не разрешили незаконно арестовать и после отказались от должности.
Так же поступили депутаты Верховного Совета Республики Башкортостан, — отказали Президенту РБ в удовольствии расправиться со своим соперником, используя их голоса. Никто и ничто не смогли изменить их решения. Взяли и проголосовали против. Ни деньги, ни почести людей не заинтересовали, они посчитали, что это за пределами их достоинства. Поэтому, «не зовите нас к теням, это иллюзии, мы их прошли». Все делаем сами: и хорошее, и плохое.
Если мне приходится отрабатывать своими страданиями чужие грехи, значит, так надо. Уже осознал, что означают слова: «Во всем воля Бога!». Я набрал силы, научился контролировать свою иммунную систему. Конечно, придется еще многие дни поститься. Легко не будет. Знаю силу и возможности своих соперников. И выбираю второй вариант».
«Ну что же, — сказал он. — Я выполнил свою работу. К сожалению, не могу поехать с вами. Мы дальше, наверное, встречаться будем очень редко. Пусть Бог не оставит вас. Вы, по всей видимости, уедете в Москву, начнете работать. Найдете очень сложную задачу и будете её решать. Вас не оставят, будут мешать, чем смогут. Но вы выстоите. В 66 лет вас, вероятно, попытаются убить, выпустив автоматную очередь. Есть вариант, получите несколько пуль, но останетесь живым. Где-то после 72 лет потребуется операция на сердце. Выживете. Умрете за девяносто, во сне.
Да, в этом варианте полностью излечитесь от той болезни, с которой мы с вами боролись. Но это будет очень сложная жизнь, хотя добьетесь многого».
— Что, в этом варианте в рай не сразу попаду?
Он ответил: «Не знаю, но я бы выбрал первый. В общем, решайте сами, ваше будущее никем не закреплено. Будет так, как получится. Может и не будут вас расстреливать».
Ну, что же, поблагодарил своего Волшебника, и мы с ним расстались. Я уехал работать в Москву.
В Уфу не приезжал 10 лет. Должен был жить, работать, растить детей. Проходил путь создания новой для себя жизни: постился, молился, лечился, страдал, но жил.
По работе посетил много стран, встречался с интересными людьми. Все менялось кругом, и прошлое потихоньку уходило, кроме грусти. Может быть, с ней в душе прожил бы свою жизнь, так и не возвращаясь в Башкортостан. Но даже представить себе не мог, что там просто возьмут и, используя власть, ограбят то, что мы для народа создали под названием «ЧИФ Восток».
Вероятно, мне не уйти от автоматной очереди. Мне придется в очередной раз изменить свою судьбу.
Как-то посетил в Иране один из красивейших в мире современных научно-исследовательских институтов. Второй день продолжительной работы, время обеда. Все встали, пошли на первый этаж, который превращен в мечеть. Стали совершать намаз. Я встал позади всех и тихо читал молитву. Медленно перешёл в состояние молитвенного поверхностного транса.
Перед глазами — светлый солнечный день в Уфе. Почему-то колокольный звон, а в мечетях читают Коран и молятся.
Грустно, люди плачут. Пришло осознание, что это день моей смерти.
Меня уже нет.