Предел совершенства

– Войдите, – крикнул я в сторону коричневой двери, сконструированной по новейшим технологиям, и включил в кабинете свет с помощью дистанционного пульта.

– Мистер Миллер, добрый вечер, – представился молодой человек. Я показал ему жестом на стул, и парень сел напротив меня. – Я присылал вам заявку на прошлой неделе. Меня зовут Майк Стюарт.

– Я помню. Называй меня просто Николас, – попросил я.

Ненавижу, когда ко мне обращаются, как к владыке мира. Мой надменный отец приемлет только такое обращение в свой адрес, но я не перенял у него эту ужасную привычку.

– Да, мистер… Николас, – запинаясь, сказал Майк.

Руки парня спрятаны под столом. И чего он так боится? Или за эти месяцы я здорово пострашнел? Нужно прекращать заниматься самобичеванием, иначе превращусь в лохматое чудовище.

– Я прочитал твою книгу, признаться, всего за несколько часов. – Может, эти слова успокоят юного писателя. У него есть будущее в мире литературы.

– Правда? И что вы скажете? – уже не заикаясь, спросил Майк. Всё-таки мне удалось его взбодрить, и он по-детски заулыбался.

– Скажу, что заявка принята. Ты в деле, поздравляю, – сказал я и протянул парню руку.

Когда я читал его книгу под названием «Лучи солнечной системы», мне казалось, что автору около тридцати, а не девятнадцать, как Майку. Перед прочтением произведений я никогда не встречаюсь с писателями, чтобы не возникало симпатий или антипатий заранее. Я привык к непредвзятости и объективности.

– Ничего себе! Это, это… Небесно! – обрадовался Майк и без колебаний пожал мне руку в ответ.

Ну и словечко! Небесно. Судя по фантастическому роману парня, он и не такое сказать может. И я не возражаю, ведь своим мировоззрением он отличается от остальных авторов. Мне нравится читать что-то нестандартное, поэтому я и решил сотрудничать с Майком. Его книга – настоящий шедевр.

– Что ж, я отправил тебе на электронный адрес отредактированный текст. Прочти его, взгляни на ошибки, после чего мы согласуем текст и приступим к печати.

– Спасибо вам! Я и не мечтал, что вы согласитесь, спасибо!

Он готов повторять это снова и снова, я вижу по глазам. Этот мальчик далеко пойдёт, он искренен и честен со мной. Многие же другие псевдописатели (а по-другому их не назовёшь) готовы на всё ради славы и огромных счетов на карточке.

– Это моя работа, – сказал я, взглянув на настенные часы. Пора уже собираться домой и дальше умирать от скуки.

– Знаете, я слушал все ваши совместные песни с Мелоди, вы просто галактический дуэт! Как вы успеваете работать редактором и писать музыку? – Майк снова искренне улыбнулся.

Галактический? Это комплимент, надеюсь? Всё это время я пытался выкинуть музыку из головы, но бесполезно. Как же мне всего этого не хватает…

– Николас? – позвал меня Майк. Видимо, я надолго задумался. – Простите меня, что… Я забыл. Неба ради, простите.

Я понял, что он имеет в виду. Весь город в курсе событий и ужасного поступка Мелоди. Интересно, а по моему выражению лица слишком заметно, что я тоскую? Майк первый, кто напомнил мне о Мелоди. Всем остальным я запретил говорить о ней, но я не хочу, чтобы она умерла в их сердцах…

– Ничего, всё хорошо. Я сам не знаю, как успевал. Сейчас музыка в прошлом, – ответил я, заметив, что Майк снова занервничал.

Паркнь ведь ни в чём не виноват. Я только сейчас заметил, что у него фиолетовые волосы и татуировка в виде гитары на руке. Может, он тоже занимается музыкой, но уточнять это я не стал.

– Очень жаль… Я люблю ваши песни, – осторожно произнёс Майк, – мне, наверно, пора, уже поздно.

– Ты прав. Тогда приходи через пару дней с готовым материалом. Если какие-то исправления будут непонятны, скажешь мне, обсудим.

– Конечно. До встречи, Николас! – сказал парень и протянул вспотевшую от волнения руку.

– До встречи, Майк.

После того как он вышел из кабинета, я отметил в своём календаре примерную дату встречи. Пусть будет двенадцатое апреля. Попрошу Майли напомнить парнишке, вдруг он на радостях забудет.

Ещё пару минут я покрутился в кресле, собирая мысли в кучу, потом завесил окна, выключил свет и собрался уходить. Сегодня я задержался меньше, чем вчера. Сейчас только восьмой час, обычно я ухожу гораздо позже, потому что погружаюсь в работу. Дома меня больше никто не ждёт и ничего не держит…