Предел Вселенной

Все это время молчавшая Лора подошла к Джиму и взяв его за руку, проговорила. — Я уже столько всего пережила за последнее время, что меня не страшит никакая неизвестность…

— 37 —

Кто ты? Ты просто вошь, которая пытается выжить и что-то доказать этому миру.

Но вместе со мной, в моем отряде, ты — тигр! О, ибо я командую только тиграми, а не вшами.

Кто-то против? Так выйди и сразись со мной! Значит все согласны, что вы тигры?

А раз так, то стоим до последнего. До последнего, солдаты Корпуса!

Из последней речи генерала Дрейка при обороне ущелья Каллахана. 2700 г.

Насколько быстро бы ни разворачивались имперские корабли, все-таки это были большие и неповоротливые машины, по сравнению и с пиратскими судами, и с кораблями, шедшими в авангарде лотусов. Вот «Великолепный» разворачивается правым бортом на идущую массу вражеских судов: пиратов, спасающихся бегством от лотусов, и самих же лотусов, догоняющих этих пиратов. И, вроде бы, до противника еще далеко, выстрел. Но при развороте имперского флагмана кормой первые пиратские корабли подходят на расстояние ракетного залпа и начинают запускать ракеты во флагман имперского флота.

Собственно, как это и заведено у пиратов — сменить приоритет противник на более крупную цель, более крупную добычу. Учитывая, что лотусы берут всех на абордаж и не оставляют никого из команды ни живыми, ни мертвыми, эта тактика — идеальная. С точки зрения пиратов.

Что такое ракеты для «Великолепного»? Еще и старого поколения, да и с пиратского корабля. Только досадные помехи, не больше. Но что, если этих ракет много, очень много? Скоординированный залп от тридцати сговорившихся вымпелов — серьезная проблема для любого корабля. Тем более, что на корме установлено минимум защитных механизмов.

Ситуацию спасают корабли сопровождения. Совместно защитные турели отрабатывают вражеский огонь, часть ракет попадает в щиты, еще часть сбивают помехи, и они взрываются в космосе.

Пираты, как крысы, бросаются врассыпную, в надежде, что все-таки лотусы переключатся на имперский флот. И это происходит.

Восемьдесят. Всего восемьдесят кораблей имперского флота осталось в боевом состоянии. Из них пятьдесят на фланге контр-адмирала. Из них четыре остаются в арьергарде, сам «Великолепный» и три корвета.

— Внимание, всем имперским кораблям, не останавливаться. Разгон — прыжок. Это мой приказ, — передает контр-адмирал по общей связи. — Запомните этот день, солдаты Корпуса. Нас жестоко предали. Предал один из лордов Корпуса. И я хочу, чтобы как можно больше людей осталось в живых и отомстило за павших товарищей. Это приказ, солдаты Корпуса, — грустно, но с небольшой улыбкой произнес Майзер, а через мгновение немного пафосно добавил. — Я был горд и счастлив служить со всеми вами плечом к плечу.

Контр-адмирал выключил общую связь и посмотрел на людей на мостике. Один из тысячи, только лучшие из лучших. Никто не мог сравниться с экипажем «Великолепного». И они еще могли совершить последний подвиг, ради которого Майзер прослужит столько лет Империи. Вот его мечта — стать равным Дрейку. И незачем молодым пилотам идти в Дрейковскую академию, она для пехоты. А вот если будет академия имени Майзера, ну разве не звучит?

— Сэр, лотусы догоняют нас, у них большое преимущество. Пираты уклоняются от любого контакта с ними, — произнес второй помощник.

— Сколько времени до прыжка? И сколько времени до сближения лотусов с нами?

— Сэр, до точки прыжка сорок минут, а расчетное время…расчетное время до лотусов, сэр…

— Ну? Язык проглотили, помощник?

— Пятнадцать минут, сэр. Возможно, если сопровождение останутся, то мы…

— Отставить, — резко сказал Майзер. Все-таки трусом он никогда не был, а с лотусами уже встречался в молодости. Контр-адмирал настроил комм на частоту корабля и произнес по громкой связи. — Парни, тут у нас работенка появилась. До прыжка еще сорок минут, а до лотусов уже четырнадцать. Говорят, спасемся или мы, или три корвета сопровождения. Кто что выберет, парни? Помрем такими же предателями как Барнс или спасем пять тысяч человек экипажей? — вообще-то, в ответе Майзер и не сомневался, да и ответ ему не был нужен, но атмосфера предполагала некое последнее слово командира экипажу, и он это прекрасно делал.

— Машинное отделение. Мы готовы сэр.

— Канониры с вами хоть на край света, сэр.

— Старина Вэл еще послужит нам, сэр. Истребители готовы.

— Инженеры с вами. Отправим этих чертей в ад, сэр.

Майзер довольно усмехнулся, а потом ответил. — Я так и знал, парни. Ну что, мое сердце принадлежит Империи, господа!

И по всему кораблю пронесся крик тысячи людей. — А моя честь только мне!

* * *