Предел выживания

Помимо капсул, было ещё одно нововведение. Не знаю, почему такого не было раньше, всё-таки, по словам тех же техников, спецификация корабля позволяет, но теперь у «Хофунда» есть собственная эскадра истребителей. Новейшие ЗБ-20 «Хакс» названы в честь одной из хищных птиц планеты Вашингтон, и даже я, чёрствый десантник, признавал, что машина красива. Чёрный, ромбовидный, со складывающимися крыльями и четырьмя скорострельными пушками «Хакс» вызывал уважение. А вот хамоватые пилоты этих истребителей в первый же день чуть дважды не отхватили в лицо, сначала от техников, потом от нас. И если техники, являющиеся уорент-офицерами, то есть полугражданскими лицами, ещё могли с ними спорить и, возможно, даже драться, то нам, десантникам, из-за званий пилотов приходилось держать себя в руках. Неожиданно для меня, мстить за нас взялась Афина. Было приятно наблюдать за тем, как пилоты дёргались и чуть ли не подпрыгивали, когда она появлялась прямо перед их носом. Внезапные вопросы из-за спины радости им тоже не добавляли. Оставалось удивляться, как Афина умудрялась подбирать самые неудобные для пилотов моменты. А вот со мной она была предельно корректной, всегда появлялась чуть в стороне и подходила только после того, как я её замечу. То есть, как ни крути, а пилотов она намеренно пугала.

В общем, спустя неделю нахождения у Камарана по всему кораблю бродили слухи, что нас хотят отправить в рейд по тылам противника. Мне предстоящая операция не нравилась, да и не только мне, скорее всего. В одиночку шнырять где-то в глубине обороны противника – отличный способ отправиться на тот свет. И тут везение моего взвода не играет никакой роли, так как погибать будет корабль, ну и мы вместе с ним.

Из-за того, что Камаран находился на самой линии фронта, я думал, что мы в тот же день зайдём на территорию противника, но чуть позже стало понятно, что «Хофунд» сделал небольшой крюк, так как в близлежащих системах кентавры держали свои силы. Момент, когда мы оказались в тылу кентавров, я пропустил, никто не объявлял какого-то особого положения на корабле. Всё было как обычно – дежурства, тренировки, приём пищи, отдых.

– О да, детка! О да! – радовался кэп, вознося руки к потолку.

Пусть по общему счёту мы и вели, но проигрывать, пусть даже в учебном бою, было неприятно.

– Тридцать один – девять, – произнесла стоящая рядом Афина. – Вы молодец, капитан, пусть и проигрываете в целом.

Так его, малышка! Ещё больше унижений! Замершему с поднятыми руками Прайму сказанное Афиной явно не понравилось.

– Вот умеешь же ты поднасрать, – произнёс он, опуская руки. – Всю радость от победы убила.

– Не понимаю, капитан, я же вас похвалила, – изобразила удивление Афина.

Ответил кэп не сразу, видимо подбирал слова.

– А-а-а к чёрту, даже объяснять не хочу, – произнёс он наконец. – Мы ещё сравняем счёт, дай только время.

– Динамика показывает обратное, капитан, – заметила Афина.

– Динамика, хренамика, – отмахнулся Прайм. – Главное не сдаваться.

– Получается, лейтенант Дуглас уже сдался? – спросила Афина. – На его счету ни одной победы, капитан. Он явно тянет вас вниз.

Стоявший довольно далеко от нас троих прайм-лейтенант, не мог услышать наш разговор, но явно почувствовал себя неуютно, начав мяться и оглядываться, когда мы втроём уставились на него.

– Третье поколение, – проворчал кэп. – Новое – не всегда хорошее. Я займусь этим лентяем.

– Эй, как же фора? – возмутился я напоказ. – Оставь лейтенанта Дугласа в покое.

– О, точно! – поднял палец кверху кэп. – Счёт не в нашу пользу из-за того, что мы даём им фору!

– Хорошая шутка, капитан, – произнесла спокойно Афина.

– Тьфу ты, – не удержался кэп. – Такая ты вредная.

– У меня вопрос, сержант…

В этот момент зазвучала предбоевая тревога.

– Такие дела, малышка, давай в другой раз, – произнёс я, обращаясь к Афине.

– Понимаю, сержант, – кивнула она. – Спрошу в другой раз. Всего хорошего.

В последнее время Афина даже исчезала не мгновенно, как раньше, а с некоторым смазывающим эффектом. Как будто растворялась в воздухе. Пилотов истребителей это, конечно, не касалось.