Пределы неоднозначности

Она открыла верхний ящик прикроватной тумбочки и достала оттуда широкий белый конверт.

– Ты убила его… – тихо заметила Чарли абсолютно пустым голосом без упрека, будто бы находясь в сильнейшем шоке.

– Да. Убила. – согласилась та, четко выговаривая каждое слово, как если бы пришла на прием к логопеду. – Держи.

Чарли по инерции приняла конверт и осторожно села на кровать, словно та была сплошь устлана шелковыми наглаженными сорочками. Дороти села рядом, а та нырнула в конверт и достала какой-то бланк. В правом верхнем углу прилагалась фотография мужчины с ничем не примечательной внешностью. Он мог быть и банковским клерком, и владельцем мышиного Форда, и кем угодно вообще в океане безликих профессий и судеб, но оказался серийным убийцей, предпочитающим девочек со светлыми волосами восьми-десяти лет, как гласила строчка под фотографией. Джереми Кирс – так его звали. В графе «количество жертв» значилась цифра «15». В следующей строчке давалась информация по поводу места и времени проведения казни, а в последней – имя исполнителя. Дороти Делавэр.

Чарли опустила листок и уставилась на подругу. В ее взгляде не было вопросов, но зато столько смятения и растерянности, что становилось дико… потому что внутри таких, как она, подобного быть не должно. Дороти же крепкий орешек.

– Там ещё… в конверте. – она чиркнула пальцем в воздухе, а потом отвернулась в другую сторону, прикрыв рот рукой.

Чарли заглянула внутрь. Там лежала целая стопка фотографий, прихваченная черной резинкой. Еще не достав их, она могла с уверенностью утверждать их количество. Пятнадцать. Ей не хотелось смотреть на них, но Чарли должна была. Это поднимало невероятной мощности ненависть к Джереми Кирсу, убийство которого больше не казалось хладнокровным и незаслуженным. Уже после первого снимка Шарлин жалела, что не она столкнула его под поезд. Она сумела осилить лишь первые пять снимков, потому что это срывало психику…. Хотелось плакать и беспомощно биться о стену, потому что уже ничего нельзя было сделать для этих пятнадцати девочек, которые отмучились на пару десятков жизней вперед. Те пятеро, что видела Чарли, оказались страшно изувечены – маленькие мертвые куколки. На такое нельзя долго смотреть, чтобы не сойти с ума…. Она спешно перетянула стопку резинкой и кинула в конверт, словно какую-то нестерпимую гадость.

– Так это – работа? – спросила Чарли через пару мгновений.

– Угу. – кивнула серьезно Дороти. – Сначала мы получаем эти конверты – их нам подбрасывают под дверь. Потом смотрим личное дело, и… – она развела руками.

– Вам дается ограниченное время? – спросила вдруг Чарли.

– Нет, просто всё так устроено, что особо думать не приходится, как ты могла убедиться сейчас. Но случалось, что исполнитель не справлялся с работой и тогда его отзывали. Такое обычно происходит с новичками…. Знаешь, ведь не каждый способен на убийство, даже увидев все эти фотографии. Не способен поначалу.

– И что тогда? Кто выполняет?

– Тот же, кто начал. Просто в другой день. Поверь мне, все, кто оказались здесь, способны это сделать…. Такое нам по зубам, понимаешь? Здесь нет лишних, поэтому и мужа моего нет. Он бы не справился. Он знал, что не справится. – с грустью сказала Дороти. – Но, всякое может случиться, поэтому возвращение строго контролируется.

– Например? Что случиться? – не поняла Чарли.

– Кого-то из нас могут заметить, например. – ответила Дороти. – Такое возможно, если попытка окажется неудачной. Ведь шанс только один, а мы всего лишь старики.

– А стоит за всем этим Кай. – предположила та, что звучало и вполовину не как вопрос.

Но вместо ответа Дороти неопределенно покачала головой и, взяв с кофейного столика пачку Винстон, двинулась на балкон. Всё это очень серьезно… – подумала Чарли, мрачно проследовав за ней. Ее мозг рвали цепные собаки в разные стороны. В основном от увиденного, но и вопрос о ее пребывании в этом поселении приобрел новые черты. Стоит ли и ей ждать конверта, подсунутого под дверь?

Обе закурили. Дороти застыла, задумчиво глядя за горизонт своими проницательными умными глазами в обрамлении добрых морщинок. Она оперлась локтями на парапет, а сигарета безвольно повисла в уголке приоткрытого рта. Трубка – позабытый аксессуар – осталась сиротливо прятаться в прикроватной тумбочке. Не до нее сейчас.

– Дороти?.. – позвала Чарли, наморщив лоб. – Дороти, я здесь. Приём! И ты прекрасно помнишь, на чем мы остановились.