Пределы роста. 30 лет спустя

Затем неожиданно в первые несколько десятилетий XXI в. экономический рост останавливается, начинается резкий спад. Резкое прекращение прироста, имевшего место так долго, вызвано быстро повышающимися ценами на невозобновимые ресурсы. Такое положение отражается на различных секторах экономики в виде резко падающих инвестиций. Процесс можно проследить подробно.

В расчетном 2000 г. еще остается столько невозобновимых ресурсов, что этого должно хватить на 60 лет, если темпы потребления будут такими же, как в 2000 г. Пока что никакие пределы по ресурсам не проявились. Однако в 2020 г. остающихся ресурсов хватит уже только на 30 лет. Почему пределы так резко приблизились? Потому, что потребление ресурсов выросло из-за увеличившегося населения и промышленного капитала, при этом остающиеся запасы постоянно уменьшались. За период между 2000 и 2020 гг. население увеличилось на 20 %, а промышленное производство — на 30 %. За два этих десятилетия в Сценарии 1 и то, и другое израсходовали практически столько же невозобновимых ресурсов, сколько вся мировая экономика за все предыдущее столетие! Естественно, теперь для мира в его непрестанных усилиях продолжить рост нужно все больше капитала для поиска, добычи и переработки остатков невозобновимых ресурсов.

По мере того, как в Сценарии 1 добыть невозобновимые ресурсы становится все труднее и труднее, на это из других секторов экономики отвлекается все больше и больше капитала. Для сельского хозяйства и промышленности остается меньше промышленной продукции. В конце концов примерно в 2020 г. инвестиции в промышленную сферу уже не могут компенсировать выбытие основных средств. (Это физические вложения и амортизация; другими словами, физическое оборудование изнашивается, выходит из строя и устаревает — речь идет не о денежной амортизации по бухгалтерским книгам.) В результате промышленность переживает резкий спад, который в этой ситуации избежать невозможно, поскольку экономика не может перестать вкладывать капитал в ресурсодобывающие отрасли. И даже если бы могла, тогда дефицит сырья и топлива ограничили бы промышленное производство еще быстрее.

Поскольку на амортизацию и поддержание оборудования в рабочем состоянии средств недостаточно, промышленное производство начинает падать, а следовательно, уменьшается и количество промышленной продукции, нужной для поддержания роста капитала и направления в другие сектора экономики. В конце концов уменьшение промышленного производства приводит к спаду в аграрном секторе и в сфере услуг, которые так или иначе зависят от поступлений промышленной продукции. На сельском хозяйстве в Сценарии 1 это отражается особенно сильно, поскольку продуктивность земли и без того пострадала от чрезмерного использования (даже в период до 2000 г.). Производство продовольствия поддерживалось на высоком уровне только за счет того, что деградация земель компенсировалась широким использованием химических удобрений, пестицидов, оросительного оборудования, а все это дает промышленность. Чем дальше, тем хуже: население продолжает расти из-за демографической инерции, в силу особенностей возрастной структуры населения и традиций при выборе желаемого размера семьи. Наконец, примерно в 2030 г. численность населения проходит максимум и начинает уменьшаться, так как из-за нехватки продовольствия и услуг здравоохранения увеличивается коэффициент смертности. Средняя продолжительность жизни, составлявшая в 2010 г. 80 лет, начинает снижаться.

Этот сценарий иллюстрирует «кризис невозобновимых ресурсов». Он — не предсказание и не предназначен для того, чтобы точно прогнозировать значения тех или иных переменных в модели либо оценивать время наступления тех или иных событий. Мы вовсе не утверждаем, что это наиболее вероятное будущее «реального мира». Чуть дальше мы покажем, что есть другая возможность будущего, а в гл. 6 и 7 обрисуем много других возможностей. В том, что касается Сценария 1, мы можем утверждать только следующее: он дает общую схему поведения системы, если политика, определяющая экономический рост и увеличение численности населения, в будущем останется такой же, как и в конце XX в., если технологии и цены будут изменяться примерно также и если заданные с некоторой неопределенностью численные параметры модели окажутся близкими к истине.

Что, если наши предположения неверны, а численные параметры заданы неточно? Чем будет отличаться поведение системы, если, например, запасы невозобновимых ресурсов в недрах планеты окажутся вдвое больше, чем мы задали в Сценарии 1? Этот вариант показан в Сценарии 2 (рис. 4.12).