Пределы

— Тарин, ты в долгу у своего мужчины. Послушай, я знаю, что тебе тяжело. Уж поверь мне! Я прошёл через это, но не смей подставлять Гаррика! Если мужчины не заметят, то мальчишки уж сразу увидят. Нам нравится твой капитан. Он заслуживает преданного мальчика. Понял?

Тарин сглотнул. Добрый Офер сейчас выглядел так, будто был готов прибить Тарина, а потом, словно в подтверждение своих слов, он с силой провёл тряпкой по его зудящим коленям.

— Понял, — ответил Тарин. — Офер? Я правда не собираюсь подставлять его, но и не хочу быть чьим-то. Я свой.

Офер фыркнул.

— Тарин, ты уже стал его мальчиком. Все так считают. Просто пока ты этого не понимаешь.

Офер встал и вышел за дверь. Тарин хмуро посмотрел ему вслед, а затем вскрикнул. Мёртвый мальчик вернулся, и он выглядел чётче, чем раньше.

— Это зеркало, Тарин! — крикнул из соседней комнаты клювонос. — Это как твоё отражение в озере.

Тарин попятился, а потом высунул язык, чтобы проверить. Ха! А ведь клювонос, похоже, прав. Тарин перекинул косу через плечо и увидел движение в зеркале. Да, лицо и волосы мои. И грязная футболка тоже.

— Грязное — это плохо? — поинтересовался Тарин.

— Да! Ты же знаешь. Поскорей давай!

Тарин стащил с себя футболку и бросил на пол. Противная одежда. Зато если она испачкается, её можно снять! В этом Тарин был уверен.

Не мешкая, он быстрым шагом направился в комнату. Его член покачивался из стороны в сторону, а бедную задницу обдувал прохладный ветерок.

Офер взвизгнул и подавил смешок.

— Не сдерживайся, смейся, — задумчиво сказал Гаррик. — Тарин… О! А ну его. Ладно, садись есть.

— Не смешно, — зарычал Тарин. Что он опять сделал не так? — Футболка такая же грязная, каким был Тарин. За стол в такой нельзя!

— Правильно заметил, мальчик. Но мы не садимся есть голыми.

Тарин закатил глаза.

— Глупое правило. В одежде есть плохо.

— Вообще-то, хорошо, если ты, например, выльешь на себя горячий соус, — сказал Офер. — Кожу обожжёшь, а футболка только испачкается.

— Хм, — задумался Тарин.

— Хотя, — протянул Гаррик, — в том, что за столом сидит голый мальчик, есть и положительные стороны… — Капитан подвигал бровями и усмехнулся.

— Есть хочу, — сказал Тарин, отказываясь смеяться.

Офер положил ему на тарелку немного гусиной печёнки и хлеб, и Тарин тут же схватил еду обеими руками.

— Погоди! — прошипел Офер.

— Офер, положи и себе. — Гаррик подождал, а затем кивнул. Посмотрев в конец стола, он сказал:

— Спасибо за ужин, мама! Тарин, теперь можешь кушать.

«Мужчины со своими Матушками…» — подумал Тарин, но сразу забыл про них, как только распробовал еду. Она оказалась вкусной до слёз!

Тарин напомнил себе, что рычать во время еды нехорошо. Жареный гусь был холодным, но Тарин понимал, что в этом его вина, поэтому просто слизал с пальцев жир и принялся за весёлые белые комочки. Теперь ясно, почему мужчины такие толстые, а мальчишки не хотят убегать из общины. У них есть хлеб, весёлые кусочки и горячее мясо!

— Тарин, пожалуйста, поделись своим пирожком с Офером.

Тарин засиял, как начищенный чайник. Наконец-то он попробует яблочный пирожок! Да, он вёл себя плохо, но сейчас на его тарелке лежала вкуснятина, о которой он так мечтал. И неважно, что ею надо поделиться. Тарин покосился на клювоноса. Гаррик не ел свой пирожок, лишь задумчиво тыкал в него вилкой, сдирая поджаренную корочку и открывая яблочную серединку.

— Больно? — спросил Тарин. Его позвоночник чувствовал себя как-то странно, и даже медовое яблочко на языке не помогало.

Гаррик кивнул.

— Да, мальчик. Кажется, я сломал ребро, когда ловил тебя. — Клювонос приложил руку к груди.

Тарин опробовал новое слово:

— Прости. — Он откусил кусочек пирожка, чтобы заесть неприятные ощущения.

Офер фыркнул.

— Слабое извинение, Тарин.

— Нет-нет, мальчик. Не переживай. Тарин был искренним.

— Никаким не скривнем! Я, правда, извинился! — возмущённо ответил Тарин. — Больше не буду просить прощения!

Клювонос застонал.

— Пожалуйста, мальчик, не смеши меня больше. Вот. Возьмите мой пирожок. Тарин, после ужина я отведу тебя в зал. Офер, а тебя провожу за водой. Не хочу, чтобы в темноте ты нарвался на кадетов.

— Спасибо, — ответил Офер и так улыбнулся Гаррику, что Тарин не сдержался и зарычал.

— Не ревнуй, Тарин. Офер принадлежит общине, и ему приходится много ходить по территории. Но иногда курсанты в патруле становятся… ну…

Офер поморщился.

— Ненавижу выполнять задания, когда стемнеет. Быть общим мальчиком противно и днём. Любой мужчина может приказать мне прислуживать или использовать меня, как… А когда я дежурю ночью в коридоре, то любой, у кого нет мальчика, может приказать мне зайти к нему в комнату. — Офер посмотрел Тарину в глаза. — Быть чьим-то лучше, Тарин. А когда ты ничей… — Офер замолчал.

Гаррик похлопал его по плечу.