Предлагаю ничью (СИ)

Я тебе, кто, мальчишка, чтобы просить остаться? Да, катись уже к черту! Проваливай! Беги, к кому ты там собралась! И не хрена смотреть на меня так, словно я тебе что-то должен!

Ты…

Я бы зол настолько, что, казалось, вот-вот пошлю Ветрову на х***, скажу, чтобы не строила 'целку' и не парила мне мозги. Потанцевать, идиотка, это значит, просто по-тан-цев-ать!

Но делать ничего не пришлось.

У Ветровой из-за спины неожиданно показался Михайлов, невозмутимо поинтересовался, что между нами стряслось. И как только Ксения, испуганно ставя глаза, заявила, что хочет на house, этот ган*** попытался ее остановить.

Голова у тебя болит, да? Да у тебя с мозгами проблема!

Дура!

— Ты не оставишь здесь меня одного! Мы хотели развлечься, Кси, оставайся! — Михайлов, как кот, кругами ходил вокруг Ветровой, просительно заглядывал ей в глаза и уговаривал не торопиться.

Урод.

Да, ей на тебя насрать! Сейчас возьмет свою тачку и без зазрения совести свалит. Хватит уже унижаться! Она тебя…

Бл** В тот момент мне одинаково сильно хотелось убить их обоих. За пять прошедших лет отношения между ними стали еще теплей. У меня опять возникло ощущение дежавю, то же, что на и вечеринке у Лехи.

Ветрова… и Михайлов…

С***а!

Они смотрелись, как сладкая пара из дешевого фильма. Михайлов хватал Ветрову за ладони, она наигранно ему улыбалась и ломалась… Опять ломалась так же, как и со мной.

Что, его предложения тоже тебе не катят?

— Может, тебя проводить? — поинтересовался, вдоволь налюбовавшись спектаклем.

Если так не хочется здесь оставаться, и даже твой типа-друг не может тебя удержать. А-атлично. Давай уедем из клуба вместе! Ну же?

Ветрова вздрогнула, уставилась на меня удивленно, и на мгновение я представил, как крутятся в ее голове шестеренки.

Она обязана была согласиться. Она должна!

Но чем дольше тянулось молчание, чем чаще она кусала губы и отводила взгляд, тем сильнее я злился.

Ты, идиотка, может, включишь на время мозги? Я не собираюсь тебя уговаривать, как Михайлов. Ты…

Но уже через секунду Ветрова от меня отвернулась, и ее короткое, но емкое 'Нет' прозвучало, как 'иди на***'.

* * *

Нажраться в хлам и чтобы не одной бабы не было рядом?!

Отличный план, и мне повезло, что по одному только взгляду Мелкий сразу понял направление моих мыслей.

Бухаем! Всех на хрен!

Кто не доволен, может идти к черту! Сегодня ночью будет коньяк и первоклассный вискарь. Сегодня алкоголь будет обжигать мое горло. Сегодня больше никто не заставит меня замолчать.

А ты, Ветрова, ты еще пожалеешь…

— Я притащил Рэми, мы пьем? — Леха, успевший за какие-то пятнадцать минут организовать 'поляну', вытащил из-под стола и всем показал бутылку Remi Landier. Михайлов присвистнул. После того, как Ветрова гордо смылась из клуба, этот придурок примкнул к нашей 'стае' и, так же, как мы, собрался ни-падецки поддать.

— Пацан, да ты сила!

— Где раздобыл 'валюту' (алкоголь — жидкая валюта, прим. автора)?

— Одной будет мало. Что не взял сразу две?

— Да, не с***! Я снова достану.

Фальшивой нотой в хор одобрительных голосов вдруг вклинился Ден.

— Вы охренели?! Нас торкнут из клуба, если найдут коньяк. Тут штрафы за это, бл*..

— Заткнись!

— Сс***л, так никто не держит!

На Дена шикнули, отодвинули от стола. Я, проигнорировав его недовольный взгляд, первым протянул бокал Лешке.

— Полный. Налей, — попросил брата, и уже через мгновение янтарная жидкость плеснулась на дно.

— Ч-черт. Хор-рошо…

В какой момент разговоры за 'жизнь' скатились на 'вечную' — женскую тему (все бабы дуры!)? Сколько мы выпили коньяка, и кто оплатил банкет?

Я помню только отрывки нашего полуночного трепа. Вроде, минуту назад речь шла о бабле. Ден трепался о проблемах в своей конторе, а сейчас уже Мелкий с придурошной улыбкой на роже рассказывает всем, как Ветрова хороша. И какой же я лох, что просрал свое счастье.

Последнее заявление брата встряхнуло меня разрядом тока в четыре тысячи вольт.

— Какое-такое счастье? — переспросил хрипло и с удивлением обнаружил, что язык заплетается, а в голове, как и в мыслях, царит жесточайший туман.

— Ты с ней жил целый месяц, — таким же пьяным голосом, как и мой, заявил вдруг наш друг Михайлов.

Пи***, он, что, свечку, что ли, держал?!

— Почти два! — рявкнул и попытался дотянуться до придурка, чтобы отбить у него всю охоту лезть в мою жизнь с Кси.

— Сядь на место. Ты че завелся? — кто-то дернул меня со спины, и я, не устояв на ногах, свалился обратно в кресло. Полупустая бутылка из-под коньяка, которую я неосторожно задел, рухнула со стола, но, вместо того, чтобы разбиться, гулко покатилась по полу.

Несколько секунд я следил за ней взглядом. На жидкость, щедро заливающую бетонные плиты, никто, кроме меня, внимания не обратил. — … и фото пи***. Она там себя*** — Какого хрена?!

— Кто это тут проснулся?! Спи, давай, дальше, — Лешка залился дебильным смехом. Михайлов же, перехватив мой взгляд, пихнул Мелкого локтем.

— Цыц… Леш, не видишь же, что человеку плохо.

— Мне зае***, — откликнулся мрачно. — Че вы вообще к Ветровой прицепились? У нас других баб больше нет?