Предложение

— Конечно, я в этом верю. Я…я люблю тебя.

Я качаю головой.

— Тогда ты не сказала ничего неправильного. Я просто удивлен, вот и все. Удивлен, но благодарен. Для меня честь, что ты сказала мне подобное.

— Честь? — повторяет она, отпуская мою шею. — Почему ты говоришь так, словно тебе нужен меч и лошадь?

Я пожимаю плечами, пытаясь казаться игривым, но вижу, ей больно, она чувствует себя отвергнутой.

— Послушай, — говорю я ей, пытаясь притянуть ее к себе, но она вырывается из моих рук и направляется обратно на вечер. Я следую за ней, кладу сильную ладонь ей на руку, удерживая на месте. — Не уходи. Здесь нет повода для расстройства.

— Я только что сказала тебе, что люблю тебя! — кричит она, на ее лице боль. — И ты ничего не сказал в ответ.

— Никола, пожалуйста, — я убираю волосы ей за уши и держу лицо в руках. — Я тебя обожаю. Я хочу проводить с тобой каждую минуту. Я хочу строить с тобой будущее. Но я человек прошлого, которое еще надо утрясти, и я работаю над этим. Ты привела меня из прошлого в будущее, где мне и место.

Я пытаюсь поцеловать ее, но она отворачивается.

— Это та женщина, Тейлор, — шепчет она, и я стараюсь не замереть от упоминания этого имени. — Дело в ней, не так ли? Та, с которой ты все испортил.

— Не совсем, — говорю ей, и я честен. — Нет. Все не так. Честно говоря, я не люблю ее, клянусь, и это было много, много лет назад.

Ящик Пандоры вот-вот откроется. Я просто должен рассказать правду. Рассказать все как есть, объяснить, и если она меня любит, если действительно любит меня, она поймет. Нет ничего, с чем мы не смогли бы справиться. Во всяком случае, может это даже поможет нам стать ближе.

Но я ничего не говорю. Я больший трус, чем хотелось бы признать. Я слишком горд и охрененно боюсь все испортить, несмотря на то, что у меня такое чувство, что я уже это сделал.

— Никола, — снова говорю ей твердым голосом, — пожалуйста, поверь мне, когда я говорю, что никого не люблю. Клянусь тебе, это будешь только ты и совсем скоро. Мне просто нужно время, чтобы прийти к этому, и когда это случится, это будет магия.

— Магия, — повторяет она.

— Пожалуйста, — говорю я. — Ты не можешь винить меня за честность. Я всегда был с тобой честен и не собираюсь останавливаться. Для меня невероятная честь, что ты любишь меня, такого раздолбая, и я собираюсь хранить твою любовь словно золото. — Я нежно, сладко целую ее, и к моему огромному облегчению, она целует меня в ответ. — Я никогда не отпущу тебя. Ты застряла со мной, солнышко. Навсегда.

Она кивает, но я все еще могу заметить это душераздирающее выражение от отказа в ее глазах. Я видел подобное и раньше, в гораздо большем масштабе.

Мы идем обратно на вечеринку, и я ни на секунду не отпускаю ее, даже когда она пытается уйти. Продолжаю держаться за нее, потому что чувствую, я настолько близок к тому, чтобы потерять ее. Не могу позволить этому случиться.

Не могу.

Не буду.

Но я также не могу не задаваться вопросом, что произойдет, когда придет время.

Глава 18

НИКОЛА

— Никола, можно тебя на секундочку в мой кабинет? — Сегодня вечер четверга, и хоть посетителей еще не так много, я удивлена, что Джеймс просит меня покинуть бар. Должна признать, мне это не нравится. Пока я следую за ним в заднюю часть бара, туда, где находится его офис, мои руки становятся липкими. Последний раз, когда меня звали в подобное место, я была уволена.

Не удивлюсь, если именно так и случится. До сегодняшнего дня эта неделя была странной. Во-первых, я сказала Брэму, что люблю его, и он не ответил мне тем же. Хоть я и ценю его честность, я бы солгала, если б сказала, что это совсем не уничтожило меня. Это все, о чем я могу думать, несмотря на то, что сейчас он еще более внимателен и заботлив. Он был очень внимателен и раньше.

Во-вторых, интервью, которое он дал на приеме, показали в новостях и теперь весь мир знает о его маленьком проекте, ну, по крайней мере, в Калифорнии, и теперь это превратилось в историю о нехватке в штате доступного жилья. Через минуту после этого мне позвонила Стеф, Брэму позвонил Линден, а несколько дней спустя и его родители, услышав об этом от своих друзей.

И, как и предсказывал Брэм, никто в его семье не воспринял его всерьез, по крайней мере, так говорит он. Но когда я обедала со Стеф и Кайлой, я могла видеть, что их понимание Брэма резко изменилось. В лучшую сторону.

Конечно же, мне пришлось рассказать им о своем эпическом отказе. Их от этого аж передернуло, будто они испытали те же чувства, что и я. Никто не жаждет неразделенной любви.