Предложение друга (СИ)

Закрывшись в нем (дальше идти было просто некуда!), они принялись быстро баррикадировать дверь чем только можно — в ход пошло все, до последней картонной папки на полу! Он также долго возился с ручкой двери, пытаясь припереть ее изнутри неким подобием палки от швабры.

— Вот так, если держать, можно продержаться какое-то время, прости за каламбур. Ты иди к стене, я постою здесь! — наконец прошептал ей Марк, облокачиваясь на дверь всем своим весом, и вцепившись в изобретенный им на скорую руку блокиратор ручки. Даже в темноте было видно, как он бледен. Рассеянный свет едва просачивался из маленького слухового окошка где-то под потолком. Ира молча протиснулась через принесенный ими ворох вещей и прислонилась к двери рядом с ним, плечом к плечу. Попытались отдышаться.

— Я буду стоять рядом с тобой, — прошептала она еле слышно, но твердо, — столько, сколько понадобится. А если… если будут стрелять в дверь в упор… как думаешь, мы можем погибнуть?

Он ответил не сразу.

— Я не знаю… дверь металлическая… но тонкая. Если будут стрелять, то, скорее всего в замок.

Оба беспокойно уставились на замок, который не был закрыт ими ввиду отсутствия ключа. Но бандиты могли думать иначе.

— Замок достаточно далеко от нас, — беспомощно продолжил Марк, — пожалуйста, не геройствуй! Если я не удержу дверь, то твой вес большой роли не сыграет. Отойди к окну, там безопаснее!

— Если сыграет хоть самую малость, я остаюсь, — она вдруг вспомнила о родителях, о Максиме, которых может больше никогда не увидеть, — и потом… стоять там и слушать, как выламывают двери… я не смогу!

— Остаётся только надеяться на приезд полиции! — горячо зашептал он ей, — конец рабочего дня, банк без связи… все-равно людей хватятся рано или поздно. Тише!

Они замерли, прислушиваясь. В коридоре еле слышно прошелестели чьи-то шаги.

Марк сделал знак молчать, но Ира и не собиралась ничего произносить, а только крепче вжалась в дверь, пребывая в безмолвной панике. Было ясно, что бандиты ищут их. Негромкие голоса. Все ближе и ближе… она закрыла глаза. Ручка двери задергалась! Одновременно с Марком, Ира навалилась на дверь всем своим телом. Снаружи раздался окрик на польском, в дверь ударили несколько раз, потом отошли… Снова говор, затем тишина!

Марк вытер вспотевшие ладони о брюки, и вновь вцепился в самодельный блокиратор ручки двери. Прошло минут пять, и снова им стало ясно, что бандиты либо ушли, либо притаились за дверью.

— Они сказали, что идут за болгаркой, резать дверь, — одними губами, едва слышно прошептал Марк, — откуда здесь болгарка?!

Ирина по-прежнему хранила молчание.

— Это неважно, — наконец хрипло, еле слышно ответила она. Марк согласно кивнул:

— Возможно, это просто уловка… Не бойся смерти, пока ты жив — ее нет, когда она придет, тебя не будет.

— Что?

— Эпикур, древнегреческий философ. Острее ценим жизнь мы перед ликом смерти… извини… просто болтаю. Чтоб не молчать.

— Марк..

— Да?

— А если… или когда… они придут и начнут вырезать двери? Что нам делать?!

— Мы отойдем к стене, — он вдруг выпрямился и посмотрел на нее, — даже если они зайдут и возьмут нас в заложники, ничего плохого не произойдёт! Им нужны не жертвы, а деньги. Понимаешь?!

Она кивнула, хотя совсем не была уверена в его словах. Ира знала, что так он успокаивает ее. И себя тоже.

Через какое-то время занемело все — и руки, и плечи, и сердце, уставшее колотиться в бешеном ритме овладевшего ими страха. Страха ожидания! Тишина, не прерываемая никем и ничем, все больше давила на них… Марк вдруг повернулся к Ире и изобразил некое подобие улыбки:

— А ты смелая!

Она взглянула ему в глаза, слабо улыбнувшись в ответ.

— Ты тоже… нам разве остаётся что-то другое?

— Да, — задумчиво ответил он, снял очки, потер переносицу, расправил плечи… Потом добавил устало, — есть курицы, которые в подобном случае просто хлопаются в обморок или впадают в истерику. И все. Их не сдвинуть с места.

— Значит, я не курица, — насмешливо прищурилась Ира, тоже немного расслабляясь и растирая затекшие плечи, — хотя знаешь, я еле стою на ногах — коленки трясутся!

— У меня тоже!

Все-таки молодость брала свое — они уже даже почти расслабились и улыбались друг другу. Физически очень сложно слишком долгое время трястись от ужаса, как листок на ветру. Рано или поздно, но тебя начинает отпускать.

— В конце концов, Ира, о нас могут забыть. Или условно посчитать заложниками за дверью — у них там, внизу, своих полно..

Она опять помрачнела и озноб, на несколько мгновений как будто покинувший ее, вернулся снова.

— Марк… у тебя есть девушка? — спросила Ира, думая о близких ей людях.

— Нет.

— Не нашлось достойной? — она не знала, зачем сказала это.

— Что-то вроде, — Марк усмехнулся, и смешинки в его глазах были теплыми и светлыми, как маленькие солнышки. Будто они сидели где-то в кафе, друг напротив друга, и просто мило болтали. Ира удивилась самой себе — ещё вчера невозможно было бы представить, что она задаст подобный вопрос Марку Денисовичу, да к тому же в таком небрежно-дружеском тоне. Нет, совершенно немыслимо! Хотя можно ли было представить и то, что они окажутся здесь?