Предложение (ЛП)

Все интервью занимает около пяти минут и репортер – Челси Чейн, такое фейковое имя – говорит, они вероятно обрежут его для быстрого репортажа, когда будут монтировать сюжет. Для меня это не имеет значения. Наконец-то я чувствую, что стою за чем-то стоящим, у чего есть перспектива.

— Это было чертовски горячо, — шепчет мне Никола, когда репортер переходит к следующему.

Я смотрю на нее сверху вниз, как она скользит руками под лацканы моего смокинга.

— Ты о том, что было сейчас?

— О да, — говорит она, выглядя голодной, но не до еды, а до моего члена. Лучший вид голода.

Знаю, я рискую, спрашивая подобное, я могу вызвать плохие воспоминания, но я все же спрашиваю.

— Как насчет того, чтобы вернуться в прошлое и закончить то, что мы начали?

На секунду ее лоб нерешительно хмурится, блестящие губки слегка надуты, а затем он лукаво ухмыляется.

— Конечно.

Я хватаю ее за руку и веду сквозь толпу, вспоминая путь, ведущий из здания в сад.

Убеждаюсь, что рядом нет ни души и звуки вечера слышны далеко позади. Чертова блестящая каменная скамья до сих пор здесь.

— Устраивайся поудобней, — говорю я ей, подводя ее к скамье. — И говоря поудобней, я имею в виду двигайся к краю и встань на коленки.

— Подожди, — говорит она, поднимая палец. — Здесь ты забавлялся с той блондиночкой?

— Нет, — отвечаю я, зная, что она имеет в виду. — Это было в кустах там. И если честно, это было не очень весело. Никто не хочет, чтоб его задница оказалась в шипах. По крайней мере, я. — Я делаю паузу, усмехаясь. — Но возможно ты готова к чему-то большему, чем шипы. — Я поглаживаю ее большим пальцем.

Она закатывает глаза, и я знаю, она, вероятно, еще долго будет обходиться лишь моим большим пальцем.

Она все еще не двигается, и я снова говорю ей что делать. Наконец она встает на четвереньки и двигается назад, пока не оказывает на краю скамьи. Я стою позади и поднимаю ее платье так, что оно собирается вокруг талии. Ее задница выглядит так охрененно превосходно, и я не могу удержаться, сжимая сочные половинки в руках, впиваясь пальцами в мягкую плоть. Моя потребность живая, явная и настолько сильная. Я сжимаю колени, пытаясь совладать с собой, пока мой член в штанах не начинает болеть, требуя внимания. Затем расстегиваю молнию и достаю из кармана пиджака презерватив.

— Всегда готов, — комментирует она и виляет передо мной своей роскошной задницей.

— Перестань меня дразнить, — предупреждаю я, слегка шлепнув ее по попке. — Я предпочел бы не кончать на твое платье. — Вижу, как она слегка качает головой. — Хорошо, я бы с превеликим удовольствием размазал свою сперму по этому дорогому куску ткани, надетому на тебе. Но я не буду.

— Потому что ты джентльмен.

— О да, именно. — Шлепаю другую половинку. — Лучший вид.

Так что я беру ее прямо там, на каменной скамье, как и должен был на свадьбе в прошлом году. Я беру ее жестко, грубо и дико, и мне все равно, черт побери, слышит ли нас кто-нибудь. Мы не в силах сдержаться.

Но правда состоит в том, что я рад, что все сложилось именно так, и у нас не было секса на свадьбе. Я никогда бы не узнал ее и, зная меня, она была бы просто очередной интрижкой. Конечно, я бы увидел в ней сложную натуру, захотел бы выпустить наружу дикого ребенка, спрятавшегося в ней. Но это ее нежелание принимать меня, ее привязанность и ее преданность своему ребенку, всему кроме себя, это заставило меня стать одержимым желанием сблизиться с ней. Потребовалось время, чтоб наши пути снова пересеклись, но я бесконечно рад, что так случилось.

— Всему свое время, — говорю я после того, как мы оба кончили и пытаемся восстановить дыхание. Я застегиваю брюки и выбрасываю презерватив в ближайшую мусорку.

— Что? — спрашивает она, ее голос осоловелый пока она поправляет платье. Она выглядит настолько невероятной после секса, что мне часто приходиться ущипнуть себя. Или ее. А потом это приводит к очередному сексу и круг продолжается.

Я ухмыляюсь, глядя на нее.

— Это мой девиз. В прошлый раз когда мы были здесь, я говорил, что у меня есть один, и вот он. Всему свое время. — Я делаю паузу. — А твой – живи без сожалений.

Она кивает и подходит ко мне.

— Что ты имел в виду, всему свое время? — в ее глазах надежда, что-то такое, чего раньше там не было.

— Я имею в виду, — говорю я, пока она обнимает меня за талию. Смотрю на нее сверху вниз, потерявшись в ее очаровании, в ее истинной душе, — что если бы я тогда тебя соблазнил, мы не были бы там, где находимся. Так или иначе, нам суждено быть вместе. Нам суждено было расстаться и затем снова сойтись. Может быть, у нас произошли какие-то маленькие перемены, так должно было быть, чтобы все случилось так, как сейчас.

— Что ж, меня уволили. Я бы не сказала, что это зависело от меня, — говорит она. У нее шутливый тон, но во взгляде глубина, а на лице написана тоска.

— Со временем все вышло именно так, как надо, — говорю я ей. — Все это ведь реально, это сработало, правда?

На одну долю секунды я смертельно боюсь, она может сказать, что это не работает. Кажется, мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди.