Предместье

- Яков Филиппович! - сказал не оборачиваясь. - Следите снова по строчкам. Вот как надо читать: "Я по-прежнему в северной группе немецких войск". - Она ведь никогда не была на юге.

- Что же значит - по-прежнему? Дальше: "Из Славска..." Видите, кончилась путевка! Как она кончилась, Люба Ткачева рассказывала. "Перебросили в Псков", - иди куда там, не знаю... На "П" какие города? Палдиски? Пярну? "Теперь я под другой кличкой, изменила наружность". Вот, посмотрите, - он подошел и вытащил

из бумажника Катину фотографию. - У немцев снималась. Одни глаза мне знакомы. Остальное - чужое. А теперь снова... Теперь я даже клички ее не знаю!

После ухода Цымбала Долинин некоторое время еще копался в бумагах, потом, как и Цымбал, встал у стола, долго смотрел на плотно замерзшую реку, вспомнил ледоход и казавшиеся теперь такими далекими дни весны прошлого года.

- Как хорошо все-таки, что я тебя тогда не отпустил, - сказал оп вполголоса, - что посадил на трактор! - И погрозил пальцем в сторону полуотворенной двери.

- Не меня ли опять воспитывать собрались, Яков Филиппович? послышался оттуда голос Ползункова. - На трактор!..

- Безусловно! - ответил Долинин серьезно, прислушиваясь к тому, как чугунные кулаки часто и гулко забарабанили в морозном воздухе где-то возле Славска. - Именно, на трактор... Слетай-ка, кстати, Алексей, к Щукину да к Кудряшовой, пусть придут с планами весеннего сева. Да быстро!..

1943-1944 гг.