Читаем Предместье полностью

Сильва. Никого! Ни родных, ни милиции.

Бусыгин. Ясно. А где прохожие?

Сильва. Деревня! Все уже спят. Они здесь ложатся еще засветло.

Бусыгин. Что же будем делать?

Сильва. Слушай, а как тебя зовут? Извини, там, в кафе, я толком не расслышал.

Бусыгин. Я тоже не расслышал.

Сильва. Давай по новой, что ли…

Трясут друг друга за руку.

Бусыгин. Бусыгин. Владимир.

Сильва. Севостьянов. Семен. В просторечии - Сильва.

Бусыгин. Почему Сильва?

Сильва. А черт его знает. Пацаны - прозвать прозвали, а объяснить не объяснили.

Бусыгин. Я тебя как-то видел. На главной улице.

Сильва. А как же! Я принимаю там с восьми до одиннадцати. Каждый вечер.

Бусыгин. Где-нибудь работаешь?

Сильва. Обязательно. Пока в торговле. Агентом.

Бусыгин. Что это за работа такая?

Сильва. Нормальная. Учет и контроль. А ты? Трудишься?

Бусыгин. Студент.

Сильва. Мы будем друзьями, ты увидишь!

Бусыгин. Подожди. Кто-то идет.

Сильва(мерзнет) . А ведь прохладно, скажи!

Сосед возвращается с прогулки.

Бусыгин. Добрый вечер!

Сосед. Приветствую.

Сильва. Где здесь ночной клуб? А, милейший?..

Бусыгин(Сильве) . Подожди. (Соседу.) Где автобус, скажите, пожалуйста.

Сосед. Автобус?.. Это на той стороне, за линией.

Бусыгин. Успеем мы на автобус?

Сосед. Можете. А вообще-то не успеете. (Намеревается идти.)

Бусыгин. Послушайте. Не скажете, где бы нам переночевать? Были в гостях, опоздали на электричку.

Сосед(разглядывает их с опаской и подозрением) . Бывает.

Сильва. Нам бы только до утра прокантоваться, а там…

Сосед. Понятное дело.

Сильва. Где-нибудь за печкой. Скромненько, а?

Сосед. Нет-нет, мужики! Не могу, мужики, не могу!

Бусыгин. Почему, дядя?

Сосед. Я бы с большим удовольствием, но ведь я не один живу, сами понимаете, в обществе. Жена у меня, теща…

Бусыгин. Ясно.

Сосед. А лично я - с большим удовольствием.

Бусыгин. Эх, дядя, дядя…

Сильва. Валенок ты дырявый!

Сосед удаляется молча и боязливо.

Чертов ветер! Откуда он сорвался? Такой был день и - на' тебе!

Бусыгин. Будет дождь.

Сильва. Его только не хватало!

Бусыгин. А может быть, снег.

Сильва. Эх! Сидел бы я лучше дома. Тепло по крайней мере. И весело тоже. У меня батя большой шутник. С ним не соскучишься. Нет-нет да что-нибудь выдаст. Вчера, например. Мне, говорит, надоели твои безобразия. На работе, говорит, испытываю из-за тебя эти… неловкости. На, говорит, тебе последние двадцать рублей, иди в кабак, напейся, устрой дебош, но такой дебош, чтобы я тебя год-два не видел!.. Ничего, а?

Бусыгин. Да, почтенный родитель.

Сильва. А у тебя?

Бусыгин. Что - у меня?

Сильва. Ну с отцом. То же самое - разногласия?

Бусыгин. Никаких разногласий.

Сильва. Серьезно? Как это у тебя получается?

Бусыгин. Очень просто. У меня нет отца.

Сильва. А-а. Другое дело. А где ты проживаешь?

Бусыгин. В общаге. На Красного Восстания.

Сильва. А, мединститута?

Бусыгин. Его самого… Да, климат здесь неважный.

Сильва. Весна называется!.. Брр… К тому же я целый месяц не высыпаюсь…

Бусыгин. Ну хорошо. Ты зайди в этот подъезд, постучись к кому-нибудь. А я попытаюсь в частном секторе. (Направляется к дому Макарской.)

Сильва уходит в подъезд.

(Стучится к Макарской.) Аллё, хозяин! Аллё! (Повременил и стучится снова.) Хозяин!

Окно открывается.

Макарская(из окна) . Кто это?..

Бусыгин. Добрый вечер, девушка. Послушайте, опоздал на электричку, замерзаю.

Макарская. Я не пущу. Даже и не думай!

Бусыгин. Зачем же так категорически?

Макарская. Я живу одна.

Бусыгин. Тем лучше.

Макарская. Одна я, понятно?

Бусыгин. Прекрасно! Значит, у вас найдется место.

Макарская. С ума сошел! Как же я могу тебя пустить, если я тебя не знаю!

Бусыгин. Велика беда! Пожалуйста! Бусыгин Владимир Петрович. Студент.

Макарская. Ну и что из этого?

Бусыгин. Ничего. Теперь вы меня знаете.

Макарская. Ты думаешь, этого достаточно?

Бусыгин. А что еще? Ах да… Ну, не будем забегать вперед, но вы мне уже нравитесь.

Макарская. Нахал.

Бусыгин. Зачем же так грубо?.. Скажите лучше, как вы себя там чувствуете, в вашем пустом…

Макарская. Да?

Бусыгин. Холодном…

Макарская. Да?

Бусыгин. …темном доме. Не страшно вам одной?

Макарская. Нет, не страшно!

Бусыгин. А вдруг вы ночью заболеете. Ведь воды некому подать. Так нельзя, девушка.

Макарская. Не беспокойся, не заболею! И давай не будем! Поговорим в другой раз.

Бусыгин. А когда? Завтра?.. Навестить вас завтра?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии