Предначертанная (СИ)

Жаль, что приходится узнавать все только на личном опыте.

— Мила, ты очень сильно переоценила мою выдержку. Мне страшно. Иногда настолько, что становится тяжело дышать. Утром, открыв глаза, не могу избавиться от ощущения нависшей надо мной гильотины. Страшно сделать неверный шаг, довериться не тем людям… Чувство напряжения не отпускает ни на минуту… — опустила глаза. Жаловаться я не планировала. Пожалуй, спишу это все на стресс.

— Ты решила что будешь делать дальше? — уточнила у нее.

Она подняла на меня заплаканные глаза, некоторое время помолчав, практически прошептала:

— Я не знаю что делать… Совершенно не знаю…

Мы поговорили еще немного, я всеми силами постаралась успокоить девушку, придать уверенности, что она не одна и всегда может обратиться к любому из нас за помощью. Историю своей жизни она мне так и не рассказала. Этим же вечером отбыла обратно в академию, чему я втайне была рада: кто бы не преследовал ее, пробраться в военную академию будет сложно даже будь он трижды шпионом, в чем я крайне сомневаюсь.

* * *

Пришлось звонить Нине и просить встретиться. Услышав о причине, побудившей меня к этой просьбе, она через тридцать минут примчалась ко мне. И не одна, а в компании ее жениха — Макса. Было интересно посмотреть кто же он.

Парень приятно удивил. Не знай я о том, что он отъявленный сердцеед, никогда бы так не решила. Очень приятный в общении кареглазый брюнет, симпатичный, высокий, статный. Да, такие действительно могут пользоваться вниманием женского пола. Но также я заметила, что он крайне напорист, создает впечатление арта, добивающегося своей цели. Что ж… Миле можно только посочувствовать, он ее измором возьмет, пока не добьется согласия на брак.

Макс намекнул мне, что мы уже виделись. А потом признался, что летел со мной одним рейсом и видел меня как на корабле, так и на Мираде. И в его взгляде было: “я все знаю”. В душу закралось неприятное подозрение: он действительно знает. Он видел меня. Прилетев на планету, я подбирала гардероб так, чтобы моя шея, руки и ноги были скрыты, как минимум пока не сойдут синяки. А там, на корабле, я об этом и не думала, не рассчитывала что в первые минуты на борту встречу первого шпиона, знакомство с которым может обернуться лишними проблемами.

Неприятно получилось. Надеюсь вопросов задавать он не будет.

Подробно рассказав о случившемся с Милой, узнала интересную новость: Макс работает в разведке. Приехали. С утроенной силой пыталась сделать вид, что не замечаю пронизывающих взглядов.

Вскоре я все-таки узнала историю Милы. Как бы мне хотелось оказаться неправой, но реальность слишком жестока. Этой девочке в столь юном возрасте тоже досталось.

— Родители Милы погибли при трагедии на космическом корабле. Ты же слышала об Эринской кампании?

Я кивнула, переваривая услышанное. Об этой трагедии знали на каждой планете, и она послужила толчком для ужесточения правил безопасности в космопортах. Около шести лет назад группа активных и, на мой взгляд, не очень вменяемых людей, а по факту являющихся агрессивно настроенными религиозными фанатиками, запустили искусственно выведенный вирус в систему вентиляции космического корабля. Спустя несколько часов полета, люди, находящиеся на борту, начали терять сознание, потом начинались судороги и остановка дыхания. Погибли все кто был на корабле. Власти сначала подозревали захват судна, когда экипаж перестал выходить на связь, но военные технологии позволили выяснить, что живых существ на корабле нет.

Ученые, совместно с военными, проникли на борт корабля, где увидели ужасающую картину. Опытные бойцы, сопровождающие ученых, принимавшие участие в боевых действиях, теряли сознание при взгляде на то, что творилось на борту. А позже и несколько ученых заработали проблемы с сердцем и психологические проблемы после этой операции.

Спустя время ученые выяснили что послужило причиной смерти. А после были найдены виновные. Но обществу и семьям погибших легче от этого не стало. Горевали все. Все кто слышал эту историю.

Даже сейчас, спустя шесть лет, меня бросает в дрожь только от одних воспоминаний. А теперь я лично познакомилась с семьей, пережившей это горе.

— После их смерти Мила стала закрытой, а позже и агрессивной по отношению к окружающим, — продолжила она. — И мне очень приятно видеть, что он начинает оттаивать, что поделилась с тобой произошедшим. Никому из нас она пока не открылась.

После трагедии с родителями, Мила не сразу попала на Мираду. Некоторое время она жила у дальних родственников, отказываясь переезжать. У нее были свои друзья, школа и круг интересов, несмотря на разногласия с этими родственниками, она продолжала так жить, потихоньку ввязываясь в неприятностями. С Ниной родня связалась, когда было совсем плохо. Мила попала в плохую компанию. Начала встречаться с главарем какой-то местной группировки, занимавшейся наркотиками и разбоем. Сам парень, помимо проблем с законом, был наркоманом с многолетним стажем, подсадив на вещества и Милу. Родня стала замечать перемены и определили ее в клинику, где ей помогли избавиться от зависимости.